Авто резко свернуло в лес, прокатилось сотню метров по узкой просеке и выехало на поляну. Блеснул свет фар – еще один автомобиль стоял неподалеку.
– Аскольд Феоктистович ждет, – констатировал капитан. – Поспешим…
Степа мельком обратил внимание на столь редкое имя-отчество. Оно показалось знакомым, но соображать было некогда – Косухина вытащили из машины и повели навстречу выходившему из другого автомобиля высокому, худому, совершенно лысому старику. Впрочем, разглядеть внешность генерала было трудно – мешал свет горящих фар, бивший прямо в глаза.
– Вижу! – резкий сухой голос оборвал начавшего было докладывать капитана. – Вы уверены, что не ошиблись?
– Его документы, ваше превосходительство… – офицер передал Степин паспорт старику. Тот, не читая, сунул выданную в Бомбее «липу» в карман:
– Времени мало, господа. Мешок и веревки захватили?
– Так точно!
Вероятно, захватили не только мешок и веревки, но и несколько кирпичей. А может, таковые имелись поблизости, дабы надежно упокоить Степу на дне ближайшей речки.
– Что он говорил? – вопрос был задан небрежно, явно для проформы.
– Ничего, ваше превосходительство.
– То есть? – генерал, уже готовившийся уходить, резко обернулся. – Капитан, вы уверены, что не отправите на тот свет случайного прохожего?
– Да русский он! – вмешался поручик, с нетерпением переминавшийся с ноги на ногу. – Я этих комиссаришек за версту чую!
Генерал подошел поближе и взглянул Степе в лицо. Косухин не преминул усмехнуться, но усмешка тут же погасла: тот, кто смотрел на него, внезапно показался знакомым. Степа видел лысого генерала впервые, но голос, холодные серые глаза, даже брезгливая гримаса…
– Господин чекист, мои люди не ошиблись?
Генерал тоже чуял комиссаров, если не за версту, то за два шага – всенепременно.
– Ошиблись, – буркнул Косухин. – В Чрезвычайной Комиссии не состоял, – и, решив, что это может звучать как просьба о пощаде, поспешил добавить: – А вот теперь жалею!
Генерал усмехнулся – и в голове у Степы словно блеснула молния. Как же он мог забыть? Аскольд Феоктистович! Аскольд Феоктистович Богораз!
– Хорошо, – кивнул старик. – Можете приступать, господа!
– А погодь, превосходительство, – Косухин вновь заставил себя улыбнуться. – А как же это… последнее желание?
– Резонно, – кивнул генерал. – Как обычно – папироску? Или желаете «Интернационал» исполнить?