– Вы это мне?
Полицейский кивнул.
Я сделал шаг вправо от Джона.
– Не будете ли так любезны спуститься на тротуар, вы оба?
– Ну конечно, – дружно ответили мы.
Полицейского звали офицер Ларжант – фамилию я разглядел на его бирке, когда мы приблизились к нему. В один прекрасный день он станет сержантом. Сержант Ларжант. Интуиция подсказывала мне, что сделает он это с легкостью. Я готов был биться об заклад, что и все прочее он сделает с легкостью.
Подняв висевший у него на бедре фонарик, он посветил им на дверь «Утешения», прочел золотую табличку.
– Джентльмены работают здесь?
– Я работаю, – ответил Джон.
– Ну а вы, сэр? – Ларжант повернулся в мою сторону, и свет фонарика, направленный мне в глаза, болезненно ослепил их.
– Я старый приятель Джона, – сказал я.
– Так это вы Джон? – Свет фонарика переметнулся к глазам Джона.
– Да, офицер.
– Джон… а дальше?
– Бирн.
Ларжант кивнул.
– Со мной вот неприятность случилась, офицер. Мы собирались на пункт «Скорой помощи», чтобы они посмотрели, что у меня с лицом.
Ларжант опять кивнул и опустил взгляд на свои башмаки. Воспользовавшись моментом, я вытащил из кармана пальто бумажник Джона.
– Не покажете ли документы, джентльмены?
– Документы? – переспросил Джон.
– Видите ли, офицер, – сказал я, – у приятеля моего, возможно, сотрясение мозга. – И я положил руку на плечо Джона, словно помогая ему сохранять равновесие.
– Я хотел бы видеть документы, – повторил Ларжант, улыбкой подчеркивая жесткость тона. – И отступите в сторону от вашего приятеля. Пожалуйста, сэр.
Я впихнул бумажник за пояс Джона и, убрав с плеча его руку, стал рыться в карманах. Стоявший со мной Джон тихонько рассмеялся.
Он протянул бумажник Ларжанту, послав мне улыбку.
– Прошу вас, офицер.
Ларжант раскрыл бумажник на глазах начавшей собираться толпы. С самого начала люди кучковались вокруг нас по периметру, но сейчас происходящее стало интереснее, и толпа начала сжиматься в кольцо. В толпе были уже знакомые нам «вестники»; широко раскрытыми глазами наблюдали они этот вопиющий пример деградации и упадка нашего клонящегося к закату двадцатого века, пример, разыгрывающийся непосредственно перед ними. Двоих схватили прямо на Бикон-стрит – очередной знак близящегося Апокалипсиса!
Кроме них в толпе были клерки, а также люди, прогуливавшие собачек или пившие кофе метрах в пятидесяти от нас в кафе «Звездное». Кое-кто пожертвовал даже своим местом в очереди, вечно выстраивающейся возле бара «Привет», очевидно рассудив, что пива они выпьют не сейчас, так позже, а подобное зрелище пропустить нельзя.