За мыслями что резали меня словно ножи, я вернулся в отделение,
сказав медсестре, что округлила глаза увидев распухшую шаром губу,
что на улице скользко, и я не смог устоять на ногах упал,
ударившись об лёд.
Благо я ходил с трудом, и все в это поверили. Зама, гололёд как
ни как.
Уже в палате, мне сообщили, что меня было решено перевести на
дневной стационар, после нового года, а на праздники отпустить
домой. Эта новость меня обрадовала, ведь стены больницы удручали
меня и навивали плохие мысли.
Сидя на кровати, я всё прокручивал в памяти события своей
прогулки. Будь я полностью здоров, то блок бы получился, думал я с
прикрытыми глазами, опираясь спиной на подушку, что была высоко
вздёрнута вверх.
- Саш мы пришли. – Услышал я голос родителей.
Открыв глаза, я увидел их в белых халатах, что были застёгнуты
на все пуговицы. Время шесть часов значит. Пронеслось у меня в
голове.
- Вот, твои очки сделали, - Подошел к моей койке высокий усатый
человек с короткими волосами. – Мы их сразу забрали и принесли.
- Спасибо пап. - Взял я очки из рук отца, и одел их.
Мир заиграл четкой картинкой, и я смог видеть как раньше.
- Что случилось сынок? – С ужасом в голосе произнесла среднего
роста женщина с уложенными в причёску волосами и слегка длинным
носом с горбинкой.
- Мам не переживай, - Отмахнулся я от матери. – Я ходил гулять и
упал на льду. Всё в порядке, только губу разбил. – Не моргая соврал
я.
Поохав над моей раной, мои родители как обычно сунули мне кучу
фруктов и поболтав на тему моего самочувствия, пошли домой, так как
время пребывания в отделении было ограничено.
Когда я снова остался один, то закрыв глаза грустно выдохнул.
Когда-то я так мечтал вернуть свою прежнюю жизнь и прожить её
спокойно и тихо, и вот моё желание было исполнено, но вместо
счастья только боль утраты и осознание своей полной
никчёмности.
Такие же чувства, наверное, испытывал бы волк которого запихнули
бы в тело цыплёнка, и дух его оставшийся от хищника обречен,
мучится в новой оболочке, вспоминая о былой жизни.
Сняв очки, положив их на тумбочку, я закрыл глаза и как когда-то
стал впервые за всё время после пробуждения, медитировать. Но как я
не старался почувствовать ки, не чего не получалось. Всё что я
добился, это очередная порция воспоминаний.
На следующее утро меня позвали на комиссию. Там ещё раз,
проверив меня, и записав всё в больничную карту, мне дали не
утешительный диагноз, и не один. Юрий Павлович, в мягкой форме,
донес до меня, что моё зрение и частичный паралич это навсегда, но
надо надеется на лучшее и физиотерапию. А мой психиатр выдал мне
справку о частичном расстройстве личности. Конечно, это был не
билет из дурдома, но он кабы намекал мне на то, что все, что мне
привиделось в коме, это всё из-за расстройства этой самой
личности.