У станции, на первый взгляд, никого похожего на встречающих не наблюдалось… как и вообще разумного населения – помимо тех, кто вместе с троицей покинул электричку. Бабулька-торговка с семечками и картофелем возле лестницы через пути, столь же древней, как она сама, и не внушающей абсолютно никакого доверия; пара шоферов маршруток, трое одиноких дачников, ожидающих поезда обратно… Словом, никого, хотя бы отдаленно напоминающего их знакомых, видно не было – даже привычного человека с табличкой и соответствующей красочной надписью, какие бывают на вокзалах и в аэропортах.
– Может, нас и не будут встречать? – осведомился Конор, боязливо оглядывая пустую платформу. – Или мы не вовремя приехали?
– Во всяком случае, должны были, – Ибарра решил успокоить зарождающуюся у друзей и его самого легкую панику (причем к какому именно из вопросов относился комментарий, осталось загадкой) и еще раз перечитал приложение к приглашению, полученное накануне по почте и предусмотрительно распечатанное. – А если мы и впрямь немного раньше срока – так подождем.
– Главное, чтобы местные не решили, что мы к ним, – мрачно добавил Чавес, но развивать мысль не стал.
– В любом случае предлагаю уйти с платформы, – предложил лидер Альянса, – иначе в толпе приезжающих нас могут проглядеть.
Он решительно направился к шаткой переходной лестнице. Друзья последовали за ним, не рискнув вслух комментировать то, что с легкой руки их спутника получило громкое название «толпа».
На другой стороне, за рядом ларьков, картина не сильно отличалась от той, что была заметна с перрона, разве что теперь стал виден старенький рейсовый «Икарус», которого до этого скрывал забор, отгораживающий пути от автобусных остановок, и довольно странного вида предмет, совершенно не вписывающийся ни в окружающую действительность, ни в представление гостей об этой самой действительности. Позади совершенно обычного магазина класса «сельпо» стояла бричка, запряженная упитанным, серым в яблоках тяжеловозом в праздничной сбруе. На козлах сидел мальчишка от силы лет четырнадцати, в шелковой рубашке, бархатных штанишках и высоких сапогах с отворотами. Он нетерпеливо перебирал поводья и пытливым взглядом изучал лица спускающихся с платформы людей. В стороне Ибарра заметил двоих верховых: парня и девушку, также одетых по моде, самое позднее, начала девятнадцатого века. Они о чем-то переговаривались, явно спорили. Не будь все трое свидетелями этой картины, каждый счел бы, что сошел с ума или ему просто от жары мерещится всякое.