– Нохоо!.. – Верный друг исступленно завилял хвостом. – Ты видишь?! – Но старик ещё и сам не понял, что именно нужно «увидеть». – Ты видишь, рыжий?
Постепенно до сознания стало доходить, повеяло тревогой. Развернувшись, Назарка обомлел – следов ночного пришельца на снегу не было!
– Дивные дела творятся!.. – поправив на плече ремень ружья и мешок, в сердцах сплюнул и пошёл дальше. – Ну и приснится же всякое!..
Тем не менее, охота удалась на славу. Байанай, которого дед неустанно прославлял и благодарил, и в этот день не отвернулся от старого охотника…
…Старик уснул сразу, устал. В этот раз проснулся от стука захлопнувшейся двери. Когда открыл глаза, рыжий Трифон уже сидел на скамье, а Нохоо обнюхивал его торбаса.17
– Кепсе, дедушка!
– Опять ты?! – старик стукнул тыльной стороной ладо-ни об край орона, почувствовал соответствующую боль. – Что тебе надо, Трифон? Оставь меня в покое…
– Не бойся меня, старик, это я должен бояться… Только от тебя зависит покой и твой, и мой. Ты за камельком посмотрел?
– Чего я там не видел? Вообще-то у меня имя крещёное есть – Назарка, – недовольно пробурчал старик. Откинув одеяло, сел. – А ты, Нохоо, что впускаешь всяких?!
Пёс, посмотрев на хозяина, затем на русского, для порядку недовольно рыкнул. На бородатого это не произвело никакого впечатления.
– Это твою собаку Нохоо зовут? – улыбнулся парень. – Забавно.
– Какое тебе дело до моей собаки! – обиженно огрызнулся Назарка. – Как хочу, так и зову, – и, чтобы поддеть парня, добавил, – нохоо!
– Прости, дедушка, не хотел обижать… Посмотри за камельком, очень тебя прошу, я сам не могу.
– Прямо сейчас? – Несмотря на то, что опасности вроде бы и не было, на душе у старика похолодело, будто в ледяную полынью провалился: заметил – при разговоре русский губами шевелил, но слышал-то Назарка, оказывается, не ушами, нутром!
– Да, прямо сейчас! – рыжий встал, по его лицу было видно, что он тоже не на шутку взволнован. – Христа ради, Назар, прошу тебя, посмотри!.. Всё, я пошёл, нельзя мне долго… Завтра приду в последний раз, только от тебя зависит…
Пёс снова рыкнул, но проводил Трифона до двери. Дождавшись, пока стихнут шаги, дед, покряхтев, встал, взяв головёшку из камелька, осветил тёмный закуток. На земляном полу лежал покрытый пылью и перевязанный куском веревки, небольшой кожаный мешочек.