– Ладно, я попробую сам догадаться. Ты решила стать крестной феей для этой
приезжей девочки?
– У нее есть имя, Никита.
– Неважно. Я прав? – мать опускает глаза, теребит браслет на руке. – Почему,
мама? Я не понимаю.
– У девушки сложное положение в жизни. Иногда нужно быть добрым к тому, кто
рядом и нуждается в твоей помощи.
– Удивительно, что именно к ней ты прониклась, – раздраженно заправляю
рубашку в брюки, поджимаю губы. – Она тебя там подпаивает чем-то?
– Никита!
– А что? Кто она такая? Ты ее паспорт видела? Кто ее родители, черт побери?
Может, она мошенница, которая охмуряет таких одиноких старушек, чтобы те
отписали им квартиры!
– Не неси чушь!
– А ты перестань страдать ерундой! – сдергиваю пиджак со стула, подхожу к
матери. – Надеюсь, ты задумаешься над моими словами и девочку отправишь домой.
Постарайся это сделать без моего участия, а переезжать я не собираюсь, – еще
раз окинув мать выразительным взглядом с ног до головы, выхожу из комнаты.
Разговор разозлил. Какого черта? Почему какая-та пройдоха имеет влияние на
мать? Удивительно, что мать потянулась к этой провинциалке. Раньше квартиранты
не задерживались больше трех дней или недели, и ей было все равно. Эта же, как
пиявка, присосалась и не отлипает.
Вечер обещал быть томным, но в итоге я ловлю на себе недовольный взгляд
Лиды. Мы сидим с ней в хорошем ресторане, молчим.
– Когда ты в следующий раз в командировку? – Лида делает очередную попытку
завязать разговор, а я смотрю и думаю, вот чего она ждет меня. Я ведь ни разу
ей не говорил, не намекал, что планирую семью, а Лида красива, хозяйственна.
Она будет шикарной женой, любовницей, подругой. На нее приятно смотреть. Не
слепой, вижу, как одинокие мужчины поглядывают на мою спутницу, не скрывают
своего пристального внимания. Я должен бы ревновать, но мне все равно. Я по
натуре не собственник. Или просто еще не встретил ту самую, за которую убью
любого, кто только кинет на нее взгляд.
– Не знаю, – беру бокал, кручу его в руке, задумчиво смотрю на Лиду. – Мне
предлагают офисную работу, должность, зарплату повыше.
– Это чудесно, наконец будешь работать в нормальных условиях, – ее нога
задевает мою ногу под столом, Лида призывно улыбается, я склоняю голову набок.
– Можно задуматься о себе.
– Ты хотела сказать, о нас? – показательно смущенно опускает глаза, Аня
смущается не так, и ее смущению веришь, Лида фальшивит. Хотя чего это я, сам же
мать убеждал, что девушка мошенница и может играть лучше любой актрисы.
Стискиваю зубы, делаю глоток вина из бокала.