– Добрый день, подскажите, где я могу найти Рашида?
– По какому вопросу? – окидывает меня придирчивым взглядом, поджимает
накрашенные розовой помадой губы.
– По личному.
– По личному подходите после шести.
– После шести я уже приду с налоговой и СЭС. Думаю, что им будет интересно
пообщаться с руководством этого заведения, – очаровательно улыбаюсь, сохраняя
жесткость в глазах. Женщина – под впечатлением, потому что сразу же покидает
свое теплое место и уходит куда-то вглубь. Не проходит и трех минут,
возвращается кассирша с пожилым мужчиной.
– Добрый день, чем могу быть полезен?
– Добрый, у вас работала Романова.
– Да, работала, вы верно отметили. Вчера имела наглость не явиться на
работу, я ее уволил.
– Вот так просто? С явным нарушением трудового кодекса?
– Она не оформлена... – прикусывает язык, я вскидываю брови вверх. Вообще
замечательно. Девочка надрывается, ставит под угрозу жизнь неродившегося
ребенка, ради чего? Очень хочется отчитать эту Аню за дурь в ее голове.
Интересно, мать знала?
– Девушка сейчас в больнице. Просила забрать свою заработную плату за
отработанный месяц, – мужчина открывает рот, я прищуриваю глаза, тут же
закрывает. Она сюда не вернется. Конечно, если ей плевать на жизнь малыша, то
ради бога. Только знаю, что это не так. Вчерашняя паника в глазах подсказала
мне, что девочка хочет сохранить этого ребенка.
– Вы ее муж?
– Она сказала, что позвонит Зинаиде Петровне и предупредит, – игнорирую
вопрос. За сутки меня уже и в папаши записали, и в мужья.
– Зина! – от этого крика уши закладывает.
– Чего ты орешь, Рашид, – откуда-то сбоку появляется тучная женщина в
некогда белом халате, с колпаком на голове.
– Романова тебе звонила?
– Ага, сказала, что хахаль приедет за бабосиками. Приехал? – с любопытством
смотрит на меня.
Рашит недовольно вытаскивает из внутреннего кармана пиджака портмоне. Я с
удивлением и некоторой брезгливостью смотрю, как отсчитывают деньги. Мне их
даже в руки не хочется брать. Убивает не только это, но и то, что тут все
делается не по закону, например легко отдают чужую зарплату незнакомому человеку.
Я до последнего верил, что у меня потребуют какие-то документы, дадут
ведомость, ну хоть что-то, что укажет на серьезность этого заведения.
– Вот, – протягивает мне купюры, я на автомате беру и пересчитываю. Десять
тысяч. Серьезно? Поднимаю глаза, видимо в моих глазах не только недоумение, но
что-то еще такое, что заставляет этого жмота отсчитать еще пять тысяч.