– Молчите, друг мой, – остановила его жена, – вы, пожалуй, еще наведете этих детей на мысли, которых у них, разумеется, нет и в помине.
– Не будем об этом больше говорить, – пробурчал виконт.
И он с такой силой сжал бока лошади пятками, что она с места пошла рысью. Кристоф затрусил сзади.
Тем не менее поспешим сказать, что для опасений г-на де Безри, хотя и несколько преувеличенных, известные основания все же были. Как только шевалье Танкред почувствовал, что Констанс прижалась спиной к его груди, сердце у него забилось так сильно, как никогда еще не билось. Со своей стороны девочка, до тех пор воспитывавшаяся в монастыре и в жизни не ездившая верхом, вся трепетала от страха; и потому ли, что она испытывала незнакомое прежде удовольствие, либо потому, что владевший ею испуг в самом деле одержал верх над правилами приличия, эта невинная девочка безотчетно прижимала к своей груди руку, которой юноша обнимал ее, и, время от времени оборачиваясь к нему, восклицала:
– Ой, шевалье, держите меня покрепче! Ой, шевалье, я так боюсь! Ой, шевалье, я сейчас упаду!..
И всякий раз, когда она поворачивала голову, ее белокурые волосы касались лба юноши, взгляд прекрасных глаз встречался с его взглядом, свежее дыхание смешивалось с его дыханием, так что бедный шевалье забыл даже о мучительном голоде, и ему хотелось, чтобы поездка длилась вечно, ибо он ощутил незнакомое удовольствие, невыразимое блаженство, несказанную радость, овладевавшую всем его существом; это дотоле неведомое чувство распирало ему грудь, каждый шорох ветвей на деревьях, каждый лунный луч нежно ласкал его и как будто шептал на ухо: «Не правда ли, Роже, ты счастлив?»
Да, шевалье был счастлив, и, сама не зная отчего, Констанс тоже была счастлива. К ее боязни примешивалась легкая доля сладостного волнения, в котором она не отдавала себе ясного отчета, и милая девочка с удивлением думала, что никогда еще дрожь не была ей так приятна и что, оказывается, страх – это чувство, полное прелести, чувство, до сих пор малоизвестное, потому-то на него и клевещут, как клевещут на все то, что плохо знают.
Так, охваченные неизвестным ощущением счастья, еще недоступным их рассудку, но уже глубоко проникавшим в их сердца, наши юные герои прибыли в замок д'Ангилемов. Гости сразу услышали стук лошадиных копыт: говорят, будто голодное брюхо ко всему глухо, но это глубокое заблуждение. Напротив, голодное брюхо вовсе не глухо, оно все слышит, да еще как! А потому все высыпали на крыльцо, и виконт, виконтесса, Констанс и Роже были встречены при свете факелов прямо как владетельные монархи: ведь когда те возвращаются в свою страну, в их честь королевскую резиденцию ярко освещают огнями.