По пустеющим улицам дребезжали телеги, на которых поверх сваленного кучей добра сидели те, кто не мог идти.
Шествие текло по центральной городской магистрали к южным воротам. Казалось, все в городе пришло в движение.
Утром этого дня Анна-Стина открыла окно, и в дом на улице Черного Якоря тут же ворвался колокольный звон. Она постояла, прислушалась. К тревожному перезвону неожиданно присоединился еще один колокол, совсем близко от дома близнецов. Побледнев, Анна-Стина повернулась к окну спиной. Ингольв вышел в гостиную босой, поежился – утро было прохладное – бросил на сестру рассеянный взгляд и принялся пить из серебряного кувшина, где еще мать, а до нее – бабка близнецов всегда держали воду.
– Что случилось? – спросила Анна-Стина. – Почему звонят?
Ингольв пожал плечами.
– Должно быть, Карл Великий где-то умер, – сказал он, пролил на себя воду и замолчал, заметно разозлившись.
Анна-Стина еще раз выглянула в окно.
– А соседи, похоже, съехали.
Ингольв поставил кувшин обратно на буфет и спросил:
– Анна, что у нас на завтрак?
Она устремила на брата долгий взгляд, не понимая, как он может спрашивать сейчас о каком-то завтраке. Но Ингольв и бровью не повел. Демонстрируя полнейшее безразличие к пронзительным взглядам сестры, капитан уселся за стол и хлопнул ладонями по скатерти.
– Детка, я голоден. И отойди от окна. Мне не хотелось бы, чтобы тебя ненароком подстрелили.
Анна-Стина задернула шторы, и комнату залил приглушенный розоватый свет. Девушка поставила на стол чашки, принесла из кухни кипяток и несколько жареных без масла сухарей. Уселась напротив брата. Он с аппетитом хрустел сухими хлебцами и, казалось, в ус не дул. Анна-Стина заставила себя взять кусочек. Неожиданно Ингольв встретился с ней глазами. Слезы потекли по щекам Анны-Стины, губы ее задрожали. Она поперхнулась и закашлялась. Ингольв подождал, пока уймется кашель, подал ей кипятка в чашке и улыбнулся.
– Почему ты плачешь, Анна? Что тебя так испугало?
– Почему звонят?
– Армия отступает. Жители покидают Ахен. Разве ты не знала, что рано или поздно это случится?
– Знала… но почему так скоро?
Он пожал плечами.
– Какая разница? Перед смертью не надышишься.
Несколько секунд они сидели молча. Ингольв смотрел в испуганные глаза сестры. Потом улыбнулся.
– Нам нет никакого дела до этого, Анна. Нас это не касается. Мы с тобой остаемся в Ахене, правда?