Сняв броню и оружие, легионеры грузили все на скользкие бревна плотов и садились рядом. Многих трясло, если не от страха, то уж от холода точно. Струи дождя выстудили воздух, заставив забыть о странно мягком климате Торна. Четверки наиболее крепких легионеров становились на носу и на корме каждого плота, держа в руках тут же вырубленные самодельные весла. Теперь тьму ночи то и дело прерывали тихий плеск этих грубых поделок по воде да злая ругань изможденных солдат.
К’ирсан сидел у самого края плота, уцепившись одной рукой за сучковатое бревно, а другой обхватив собственный изрядно потяжелевший из-за кольчуги мешок. Чуть впереди расположился, любопытно поблескивая глазками и беспрестанно вертя головой, Руал. Рядом с молодым воином точно так же замерли остальные солдаты, среди которых постукивал зубами от холода и Терн – по реке постоянно тянул прохладный ветерок, еще больше охлаждавший воздух и усиливавший мелкую дрожь у промокших солдат.
Поначалу плот К’ирсана двигался ровно, без рывков, заставив успокоиться и поверить в благополучную переправу, но к середине реки все изменилось. Здесь течение резко усилилось, и плоты начало сносить в сторону. Легионеры налегли на весла, но получилось еще хуже – их завертело на месте. И вот уже натужно скрипят бревна, поминают всех богов солдаты, и вода захлестывает поверхность то и дело ныряющих носами примитивных судов.
И, как это часто бывает, случилось то, чего больше всего боишься, – на некоторых плотах стали расходиться бревна. Над рекой повис многоголосый хор запаниковавших солдат. Ширина реки составляла, конечно, поменьше версты, но ненамного, а люди едва ли достигли середины. В число этих «счастливчиков» попал и К’ирсан. В какой-то момент он начал проваливаться в воду через быстро растущую щель и только и успел, что забросить мешок на крайнее сучковатое бревно, сверху посадить верещавшего Руала, как оказался в холодной воде. Тот факт, что солдат не утопил тогда все свои пожитки, объяснялся только чудом. По горло в воде, ухватившись руками за свисавшие сучья и с трудом удерживая бревно от вращения, он осторожными гребками двинулся в сторону берега. Назойливое желание плюнуть на все и вся и заняться лишь собственным спасением, было отодвинуто из-за приглушенного кашля тонущего рядом человека, который буквально захлебывался водой.