Гесперон
внимательно осмотрел немногочисленные стрелы, оставшиеся в саадаке
Владимира, и лук Николая.
—Вообще никакой магии! Ничего не
понимаю…—он повернулся к Феоктистову.—А как ты догадался
устроить огненное погребение и тризну?
—Чего устроить?
—Ну, с почётом, отдав оружие, сжечь тело
Грельфара. А потом справить по нём прощальное пиршество? Ты ведь в
точности выполнил погребальный обряд северян, благодаря чему за
душой вашего противника спустилась валькирия.
—Эта девушка-ангел?
—Можно и так сказать. Хотя правильнее
будет «Серый ангел».
—Не знаю, Гесперон. Просто показалось, что
сжечь его, вместе с оружием, будет правильно. Тризну же волки сами
начали…
—Не ври! Это ты им разрешил!—вмешался Николай.
—Ну да, разрешил! Так они ведь сами
попросили. А нам что, жалко? Кони-то всё равно погибли. А волки
таких чудищ грохнуть помогли! Причём, совершено бескорыстно. Что ни
говори, а победное пиршество они заслужили. Вот Серый ангел стал
для нас полнейшей неожиданностью... Гесперон, а что значит, что
валькирия забрала душу Грельфара? И куда она её забрала?
—Это значит, что берсеркер теперь покинул
Явь, и больше не будет убивать живых. Валькирия отнесла его в
загробный мир для таких героев, Вальхаллу, где он вволю сможет
потешить себя в схватках с лучшими храбрами прошлого. Считается,
что там каждое утро все они яростно дерутся. До тех пор, пока в
живых не останется кто-то один. Затем павшие воскресают, и все
вместе идут охотиться на гигантского кабана. После чего пируют его
мясом и пивом, чествуя очередных победителей. А ночью каждого
храбра ласкает его собственная валькирия.
Феоктистов
вспомнил мускулистую красавицу, и сердце сжал мгновенный спазм
зависти. Но внешне он только горестно вздохнул:
—Да-а… Вот это уж, действительно, рай! Это
я понимаю.
Маг
улыбнулся:
—Главное, что вы смогли устранить одного
из «бессмертных» приближённых Люцифера. За такой подвиг
священнослужители Единого вас не то, что должны вернуть в лоно
церкви, но ещё и прославить по всей империи!
—Ты думаешь?
—Это было бы справедливо. Но этот мир
ОЧЕНЬ несправедлив!
Гесперон,
казалось, на что-то решился:
—Ну что ж, придется помочь внукам!
Глядишь, и зачтётся.
- Чего-то
ты темнишь. Какие мы тебе внуки?
—Да не мне, не мне. Богу... – пробормотал
маг, что-то делая со своим посохом.