Да и
вероятная погоня легко вычислит путь. Кавалькада такую тропу за
собой набивает! Можно, конечно, подождать утра и попробовать
проехать лесом, рассредоточившись. Но он не был уверен в
кавалерийской выучке своих ребят. Это с Колей они, подобно лесным
зверям, перемещались почти по всему Кальвадосу. А сейчас оставалось
лишь попытаться максимально эффективно использовать ночь. Ведь и
преследователи, кто бы они ни были, вряд ли рискнут гнаться в таких
неблагоприятных условиях.
Приказал
спешиться, взял коня под уздцы. Так дорогу было видно чуть лучше, а
скорость конвоя упала незначительно. Неожиданно Тайфун всхрапнул,
испуганно дёрнулся, кося глазом куда-то вперёд. А у Феоктистова тут
же отлегло от сердца. На дороге стоял одинокий волк. И судя по
размерам и вольготной позе, это мог быть только Вольф. Как всегда,
очень вовремя.
* * *
Засаду
шевалье д`Бир расположил милях в полутора от имперского тракта, на
единственной дороге, ведущей в Шансон. На самом повороте он оставил
трёх верховых наблюдателей, монаха и двух молодых послушников,
переодетых зажиточными крестьянами. А весь остальной отряд, не
занятый в группах соглядатаев, вот уже два дня занимался
дооборудованием и маскировкой позиций. Труднее всего пришлось с
боевыми машинами. Они настолько чужеродно смотрелись в октябрьском
лесу, что бросались в глаза гораздо дальше, чем за двести шагов,
составлявших дальность их эффективной стрельбы.
Сначала не
помогала никакая маскировка. Громады камнемётов и стреломётов всё
равно просматривались с дороги. А уж когда к механизмам бросались
расчёты, то на всей скрытности можно было сразу ставить большой и
жирный крест. Наконец догадались соорудить что-то вроде плетней из
веток придорожного кустарника. Осыпавшуюся при этом листву вновь
закрепили нитями. Благодаря этому подозрение конструкции начинали
вызывать только со ста - ста двадцати шагов, что было уже
приемлемо.
Шевалье
хотел уничтожить Кальвадосских оборотней, по возможности, вообще
без потерь со стороны «Гнева Господня». Но для этого пришлось
вспомнить весь троянский опыт, и посоветоваться с остальными
ветеранами. Метательные машины расположили по обе стороны дороги.
Так, чтобы они могли бить навстречу кавалькаде. В расчет каждой
определили по шесть человек — командира-ветерана, хотя бы раз «в
живую» видевшего, как из таких стреляют, боевого священника для
молитвенной поддержки и духовного щита, двух послушников для
взведения торсионов и двух подносчиков-заряжающих. Ещё в Кангаде
все сделали по пять пробных выстрелов из полученных механизмов. В
том числе три — по движущимся целям. Поэтому теперь можно было
почти не сомневаться, что уж с сотни-то шагов «гневники» должны
были попасть куда нужно. Стрелы для скорпионов переоснастили
серебряными наконечниками, а для палинтонов, помимо камней,
подготовили тонкостенные деревянные бочонки с легковоспламеняющейся
смесью скипидара, масел и смол. Перед выстрелом верх такого
следовало мазнуть той же смесью и поджечь. Тогда при попадании во
что-либо бочонок раскалывался, и вся разлетающаяся начинка
вспыхивала, давая очаг возгорания около восьми ярдов.