На подоконнике сидел серый дождик в мокром плаще, болтал ногами в резиновых ботах. От его болтания по подоконнику с гулким стуком рассыпались капли.
Дмитрий Андреевич молчал и смотрел на дождь.
Приоткрылась дверь на лестничную площадку, застланную турецким ковром. Он усмехнулся в сложенные пальцы.
– Труп фотомодели Русланы у вас, – сказали от двери. – У меня его нет.
– У меня тем более!
– У вас.
– У меня нет, – повторил он в медленном раздражении. – Найди мне его сейчас же.
Все дело в том, что он «неорганизованный». Если бы он был «организованный», он бы и сам знал, где у него что, и ему не нужна была бы никакая секретарша. А так, раз «неорганизованный», то и получается, что он никогда не знает, что и куда засунул.
Куда он мог засунуть труп?!.
– Разрешите, я посмотрю, – вежливо попросила Маша. – Или мне со своего компьютера посмотреть?
– Нет уж, – возмутился он, – смотри с моего! И так сколько времени потеряно!
Она подошла.
Повеяло духами и еще чем-то женским и теплым, как будто ты с холодной улицы, с дождя и ветра, когда кажется, что вот-вот пойдет снег, и дальние тучи сизым краем уже легли на бурую раскисшую землю, и собака трясет ушами и смотрит жалобно и серьезно и просится обратно под крышу, входишь в домашнее живое тепло, и внутри этого тепла горит камин, букет последних астр сияет в старинной голубой вазе с отколотым лепестком, душистый чай остывает в пузатом чайнике, и в полированной поверхности стола отражаются тонкие руки в рукавах теплого платья.
Вот так ему представлялось. Недаром он был писатель.
Маша положила свою коричневую папочку на круглый шахматный столик – он очень любил этот столик, хоть в шахматы за ним никогда не играл! – и решительно направилась к столу. Так решительно, что ему показалось, будто она засучивает рукава.
Она все делала очень решительно и необыкновенно серьезно, как участковый в кино, который то и дело повторяет суровым голосом: «Я на работе!»
Рукава она засучивать не стала, боком протиснулась к его рабочему месту. Ему почудилось, что она втянула живот.
Ну конечно.
Из чувства противоречия и отчасти затем, чтобы показать, кто в доме хозяин, он не стал вставать, лишь чуть-чуть отъехал в сторону, самую малость. Маша деликатно нагнулась, так, чтобы не поворачиваться к нему задом, уставилась в монитор и моментально распатронила все его файлы.