...тяжело дыша, я стоял и глядел на склеп вокруг. Сейчас, когда
я видел его глазами, а не магией, он виделся совсем иначе - куда
темнее. Нос сразу зачесался от взметнувшейся пыли; ногу пронзила
острая боль, но всё закончилось раньше, чем я успел всерьёз
испугаться Просто одиночная судорога, ничего более.
Я медленно поднял руку к лицу. Похоже… да нет, не “похоже”, а
точно. Рука была глаже и тоньше, чем я привык. Если быть точнее…
она была именно такой, как у меня в юности. Как раз в то время, как
меня убили на собственной свадьбе.
Обдумать это я не успел - потому что снаружи послышались шаги и
голоса.
…тяжёлые двери склепа были затворены, но не заперты. И хорошо –
ломать место семейного упокоения мне не хотелось; я даже плиты от
собственной могилы постарался если не вставить на место, то, по
крайней мере, прислонить их к отверстию, откуда вылез.
После всех попыток убить Виссариона я стал неплохим ассасином;
то, что шаги быстро приближаются именно сюда, к склепу, я понял
моментально. Это…
Проблема.
Выглядел я, конечно, живым, и при иных обстоятельствах легко
сошёл бы за посетителя кладбища – мало ли, кто решил зайти в склеп,
почтить память умерших – если бы не одежда. Я пролежал в гробу два
десятка лет, и она, хоть и не рассыпалась в прах, но выглядела…
чудовищно изорванной, да и запах от неё шёл тот ещё – самый
настоящий трупный аромат, который я мог бы узнать из тысячи. К тому
же, выбираясь из гроба, я перепачкался в паутине и ещё чём-то,
происхождении чего не хотелось бы задумываться.
Снаружи стояли поздние сумерки. А люди – теперь я отчётливо
видел сквозь щель две фигуры – направлялись в мою сторону.
Что ж, придётся импровизировать. Что бы я сделал, будь это
попыткой убить Архимага?..
Нет, плохое мерило. Попытки убить Архимага я строил в замке,
набитом всевозможными свитками, артефактами; в попытках его убить я
применял сложнейшие заклинания, невоспроизводимые в полевых
условиях… а для последней – удачной – попытки я и вовсе вышел за
границы реальности…
Сейчас весь этот арсенал мне недоступен. Значит, остаётся одно.
Быть тихим, незаметным и неподвижным.
Я замер у дверей склепа, стараясь не шевелиться… но парочка, как
назло, свернула именно сюда.
- Это уже второй раз, - услышал я тихий и резкий голос парня лет
примерно восемнадцати-двадцати. – Второй раз, когда он сливается на
полпути.