Разблокировка таланта сопровождалась малоприятными ощущениями,
словно под корками загрубевшей кожи что-то ожило и пришло в
движение. Мерзко конечно, того гляди и вылезет на свет какая-то
гадость, но обошлось без происшествий и ладно.
Так же в меню имелся «Алый Веер» и «Запах Крови». Первый
позволял атаковать по площади –конечно заманчиво лупить разом
нескольких врагов, вот только снижение урона на треть заставило
отказаться от такого варианта. Нет, в ином случае взял бы с
удовольствием, ведь в голых цифрах уже на трёх противниках разом я
выдам куда больший ДПС, вот только есть одна загвоздка – без
слаженной группы собирать паровозы монстров чревато схлопотать
глупую смерть. Запах Крови позволял чувствовать раненых жертв, даже
если те находились под скрытностью Плюс появлялся некий аналог
способности «Читать Следы», позволявший проводить схожее колдунство
с каплями крови жертвы.
От столь занимательного и приятного процесса – раскачки аватары,
меня оторвал поток воды, точнее его отсутствие. Увлёкшись этим
делом, не заметил, как растянул водные процедуры едва ли не на пол
часа.
Интересно, как Унгаф сюда воду таскает, - выбравшись из
душа, не нашёл не то, что ведра, даже лестницы, зато приметил на
одной из стен странную синюю табличку, от которой шла тонкая медная
проволока к бочке.
Вроде бы вполне себе понятная и стоящая того, чтобы к ней
прислушаться житейская мудрость – не суй руки куда попало, тем не
менее любопытство победило. В следующую секунду мой бар маны
обнулился, на ржавой кромке бочки вспыхнули руны, и послышался звук
текущей воды, правда, тут же оборвавшийся.
Всё же этот душ отличается от деревенского, - в полной мере
проникнуться чудом магической техники помешало головокружение и
подступившая тошнота, обнуление маны весьма неприятно ударило по
мозгам, благо эффект довольно быстро сошёл на нет.
Новая одежда оказалась из простого сукна и очень даже в пору.
Ничего эпического и поражающего воображение, тот же саван смотрелся
куда эффектней и колоритней, но в моём случае как раз неприметность
и нужна.
Поднимать одежду не хотелось, вид у той мягко говоря не
располагал, да и крысятиной несло знатно. Занёс сей гостинец в дом
скорее из вредности, чем выполняя указ Унгафа. Стоило перешагнуть
порог, Лысый вновь принялся буравить меня взглядом, но на
оставленный тюк благоухающих вещей ничего не сказал. Так и не
дождавшись каких-либо слов от своего лучшего друга в Теллуре и
практически родственника, покинул Лагерь Проклятых.