Неожиданно позвонил помощник депутата Хвалевской – так и представился. А Тимофей никогда в жизни ни с каким помощником дела не имел и даже слыхом не слыхивал о нем, но тот очень строго спросил:
– Это вы печатали для нас тираж предвыборных листовок?
– Вы куда звоните? – мгновенно сориентировался Редькин. – Вы какой номер набираете?!
Сознаваться было нельзя ни в коем случае! Стольких людей топить! Ведь все – все! – вчерную делалось…
– Извините, – сказал помощник и дал отбой.
На том и завершилось, но сердце стучало так, что понадобилось тут же, не дожидаясь Маринки из ванной, хлопнуть рюмку, благо один на кухне сидел. Коньяк разливался по телу теплой волной и подсказывал решение: «Срочно звони Майклу». Но до звонка обязательно хотелось посоветоваться с женой. Маринка же терпеть не могла, когда к ней заходили во время мытья. Пришлось подождать. Ну и дождался!
А он ведь так и знал, так и чувствовал: беда никогда не приходит одна.
Позвонил Самодуров, тот самый, что еще год назад три штуки взял под проценты и разбазарил с концами.
– Я могу немножко денег вернуть. Ровно треть от основной суммы. Давай встретимся.
Ох, не верил Тимофей, что этот ублюдок действительно решил возвращать долги. Ох, не бывает такого! И решительно проговорил в трубку:
– Я не могу сейчас разговаривать. Я тебе перезвоню.
Когда Маринка, мокрая и благостная, вышла из душа, Тимофей наливал вторую.
Но в этот вечер его никто не ругал за пьянство.
Глава шестая
ЛЕТАЮЩИЙ ЧУГУНИЙ
Вербицкого они застали, как видно, не в самый удачный момент. Распознав голос Редькина, тот даже не вслушался как следует в слова и сразу сообщил несколько заполошно:
– А деньги будут только в ноябре, как я и обещал, может быть, в самом начале декабря…
– Да я не про деньги! – плаксиво перебил Тимофей, чуть было не сказавший: «Да черт с ними, с деньгами!» (Хорошо вовремя вспомнил о предупреждении Майкла.) – Ты не слушаешь меня, что ли? Информация новая.
– Тогда приезжай, – коротко бросил Вербицкий.
Маринка опять увязалась с ним – не только для более полного и точного описания картины происходящего, но и еще по одной причине. У Верунчика вдруг проблемы начались по женским делам: какие-то там задержки, выделения, боли – дисфункция, одним словом. В прошлом веке бабы в деревне ходили круглый год без трусов, трахались где попало, рожали посередь поля – и ничего, никаких проблем. А нынешние все насквозь больные. Экология, говорят. Что ж дальше-то будет? Ну, ладно.