В общем-то, ничего особенного не случилось. Она помогла. Ей помогли. Но воображение рисовало такие сцены благодарности, что становилось неловко перед собой.
Чтобы отвлечься, Лера ещё раз прошлась по квартире, огляделась. Огромная, намного больше евро-однушки, которую она снимала в соседнем доме. Окна Игоря смотрели на залив и во двор с нескольким детскими площадками и… дом, в котором жила Лера. Окна её видны… Не уверена, какие из нескольких десятков окон на четырнадцатом этаже её — но видны определённо.
Мебели было немного, качественная, не запредельно дорогая. Шкафы почти все пустые, лишь в спальне немного вещей, смена постельного белья. На кухне обнаружился пустой и выключенный холодильник, запас вина на разный вкус, посуда. Никаких кастрюль или сковородок, лишь столовый сервиз, тарелки для суши, блюдо для пиццы, ножи для сыра, приборы, несколько комплектов фужеров, ваза для цветов.
Всё понятно. Эдакое любовное гнёздышко. Два фужера и несколько тарелок в посудомоечной машине говорили сами за себя. Мусор выкинули, цветы дама видимо забрала, а посуда так и осталась стоять, помытая, ждущая следующую гостью. Или ту же самую.
Спала Лера крепко, даже удивительно, на всякий случай закрылась, как и говорил Игорь, с внешней стороны в квартиру не попасть, даже со своими ключами. Зачем-то перед сном пробормотала: «Сплю на новом месте, приснись жених невесте», скорей всего по старой привычке. Обычно ей ничего не снилось, вернее — никто, а в этот раз приснился. Жених. Вернее, хозяин спальни с окнами на Финский залив.
Бывает же… Прошептал: «Накинь, ветрено» и окутал своим пиджаком. В это время действительно ударил сильный, холодный ветер. Леру обожгло ледяным порывом, она подскочила на чужой постели, закрыла окно, едва дождалась утра, когда откроются салоны сотовой связи и должен приехать сын Елена с ключами.
Всё получилось. И сын приехал — ещё не было одиннадцати утра, и соседка оказалась дома, и сим-карту восстановили быстро, и телефон Лера купила такой же, простившись с кругленькой суммой на счету.
Потом долго отчитывалась перед папой, принеся клятву, что ничего страшного не произошло. Да, телефон она потеряла, но он всё-таки застрахован, так что рано или поздно компенсацию получит. Да, она бестолковая, да, бить её некому, а отцу некогда. И, да, она клянётся больше не пропадать так надолго. Честно-честно! А если что-то серьёзное — сразу сообщит. И дяде Олегу тоже. И Макара Степановича она телефон не потеряла, может даже продиктовать. И, конечно, если уж не ему, то Валентине она всё-всё расскажет. Он ведь понимает, дочка взрослая, могут быть свои секреты. Хотя, ну какие от родного-то отца секреты?! А всё потому, что пороть её некому, а ему некогда!