— Особенно выразительно ты спала на лестнице, — хмыкнул Игорь. — Перепугала всех мышей в округе грохотом.
— Что? — она подскочила, уставилась на мужчину. В комнате, освещаемой лишь полоской света из коридора, не было видно выражения его лица, лишь очертания широких плеч под футболкой, торчащие от влаги волосы, и ощущался аромат парфюма. Лера невольно потянулась к знакомому запаху.
— Подслушивать нехорошо, — Игорь подался навстречу, открывая объятья. — Ладно, ладно, не смущайся, — проговорил он в макушку Леры. — Сбежать хотела? — улыбаясь, поинтересовался, вернее, Лера была уверена, что он улыбается.
— Хотела, — она кивнула.
— Согласен, глупо получилось. Давай.
— Что «давай»? — Лера отпрянула. Нет, она не имела ничего против «дать», только как-то это… несвоевременно. Ни место не подходит, ни время, ни обстоятельства, ни настроение.
Видишь, папа, ты можешь гордиться избирательностью дочери, она точно умрёт старой девой в возрасте ста пяти лет, в окружении семнадцати кастрированных котов. Место ей не подходит… Всегда что-то не подходит. Один-единственный раз всё сошлось, так мужчина сбежал. Слопал кекс и рванул, как от неизвестного пакета с белым порошком. Как не ощутить себя спорой сибирской язвы.
— Давай, задавай свои вопросы.
— Мы друзья? — Лера решила пойти ва-банк.
Она разные чувства испытывала рядом с Игорем: смущение, желание, волнение, обиду, симпатию и даже, как ни горько себе признаваться, влюблённость, но не дружескую привязанность. Дружила она с Ванюткой Емоловым, девятнадцатилетним волонтёром, коллегой, можно сказать. Ванютка — славный парень, добрый, отзывчивый, смешной. Единственный раз она волновалась рядом с Ванюткой, когда он напился перед посадкой в самолёт, и Лера опасалась, что его не пустят на борт. С Артуром — руководителем команды, она дружила. Ему тридцать два года, женат давно и фундаментально, двое детей, планируют третьего. Артур — идейный вдохновитель, надёжный товарищ, соратник, друг. Когда отец забрал её из Москвы, Артур внезапно поддержал решение отца, долго говорил с Лерой по телефону, убеждая, что идеи — идеями, а родной человек дороже. Тем более в случае Леры, отец — единственный родственник, не считая бабушек, дедушек, каких-то тёть и дядь, которых она не знает.
А Игорь… нет, он определённо не друг, не соратник и не коллега. Он мужчина, с которым Лера хотела чего угодно, но не «дружить», уж лучше совсем ничего, чем кладбище потерянных надежд: френдзона.