– Нет, это не осетров ловить… – ошарашенно выдохнул Сергей.
Акула ушла в глубину, выписывая там лихорадочные напрасные пируэты; лодку мотало, а довольно улыбающиеся креолы, ожидая, когда рыбина потеряет силу, перекуривали, неспешно налаживая буксировочную лебедку, чтобы пришвартовать добычу к борту.
– У нас есть минут сорок, – сказал Джошуа Сергею.
– Пока рыбина выдохнется? – спросил тот, открывая очередную бутылку, вытащенную из сумки-холодильника.
– Да. И вообще для разговора. – Джошуа выдержал паузу. – Серьезного разговора, Сережа… Я представляю организацию, у которой к тебе имеются кое-какие вопросы.
Сергей отставил пиво в сторону, заметно побледнев.
– Ну и?.. – спросил осипшим голосом.
– Да-да, – грустно кивнул Джошуа. – Понимаю. Жаль. Жаль, что все это… – обвел рукой панораму океана, – оказалось всего лишь приятной мистификацией и приходится возвращаться – увы! – к той реальности, с которой все и началось… – Он выразительно посмотрел на одного из креолов, тут же доставшего из небольшого шкафчика, вмонтированного в носовую перегородку судна, небольшой кожаный саквояж.
– Сергей, – усталым тоном продолжил Джошуа, – ты, насколько мне известно, весьма разумный человек, в прошлом – тесно связанный с КГБ, а потому надеюсь на твою корректность и полное понимание ситуации… Глупое физическое сопротивление приведет тебя в компанию местных акул. А гарантий в отношении их лояльности к тебе я дать не смогу. Что же касается моего дружелюбия – оно несомненно. Итак?
– Что вы хотите?
– Знаешь, как говорят в России? Сначала давай примем на грудь… – Джошуа, открыв саквояжик, достал из него шприц и ампулу с острой синей головкой.
– Слушайте, а без этого, что, никак нельзя? – произнес Сергей, ненавидящим взглядом буравя Паркера.
– Это гарантия твоей откровенности, – мягко улыбнулся тот. – Ничего страшного, поверь… Препарат действует всего лишь полчаса, последствий никаких, тебе он даже полезен, поскольку снимет синдром абстиненции… Спорить же не надо. Мне проще прострелить тебе голову и скинуть за борт, доложив, что ты…
– Коли, с-сука… – прошипел Сергей.
– Вот и хорошо. Ну, смелее, давай ручку… Вот так, умница.
Джошуа работал с двумя видами препаратов, подавляющих волю допрашиваемых.
Первые, медикаменты группы А, вводили человека в состояние восторженной эйфории и неуемной болтливости, сопровождающейся стремлением ответить на вопросы с обилием подробностей, подчас путаных и пустых; средства же группы В оказывали, наоборот, угнетающее воздействие на психику: пациентом овладевал парализующий страх, мир, окружающий его, становился рельефным, приобретая жесткие, ломкие линии; слова допрашивающего гремели громом небесным, а ложь означала ужасную гибель, которую несло в себе готовое сжаться, подобно челюстям акулы, грозное, ирреальное пространство мира…