Работал он добросовестно – это главное. А то, что мог не поздороваться с вами, хотя вы кивнули ему с двух шагов, поймав его взгляд, а через полчаса при новой встрече приветствовал вас вполне доброжелательно и разговаривал дружески – так рассеянность – еще не самый страшный порок. А он был чудовищно рассеян, этот молодой парень с бледным одухотворенным лицом: не замечал ни начальника цеха, когда тот махал ему рукой из ворот цеха, ни Розу Квашис – самую что ни есть красотку на заводе, которая посматривала на него куда уж выразительнее!
В кинотеатрах ему приходилось выбирать первые ряды. Там, забившись поглубже в сиденье, опустившись как можно ниже, чтобы не слишком выделяться среди окружающей детворы, он еще что-то различал на экране, когда сильно щурился, но если приходил в кино с девушкой, первые ряды отпадали. Все знакомые девушки почему-то предпочитали забираться только на последний ряд.
Конечно, он знал почему, и не забывал, что когда на экране страшная сцена, надо прижимать подружку к себе, успокаивая, а когда там начинались ахи и охи, осторожно запускать руки ей под блузку. А чуть позже, смотря по обстоятельствам, и под юбочку.
Да, другие парни ухитрялись еще и кино смотреть, да и ориентировались лучше, заранее видя на экране злодея с окровавленным ножом или же приближение любовной сцены, но тут все же удавалось успеть понять, что от него требуется.
Но – чтобы попасть в кино, сперва нужно встретиться! На остановке, у метро, у памятника! А это было самое уязвимое место.
Сегодня он ждал Олю. Позицию выбрал тщательно: чтобы она могла увидеть его издали, а он ее «увидеть» не мог, так как в этот момент увлекся театральной афишей. А когда Оля приблизится вплотную, он с трудом оторвется, обернется обрадовано:
– О, ты уже здесь! Извини, зачитался.
Она спросит:
– Что-нибудь интересное?
– Да, такие спектакли! Надо куда-нибудь выбраться… Куда сейчас пойдем?
На этой неделе это у него уже вторая девушка. С прошлой, ее звали Еленой, познакомился в трамвае, а на свидании попал впросак: договорились встретиться на выходе из «Дзержинской», но там оказалось столько ждущего народу, причем столько девушек, что он опешил, несколько минут растерянно бродил среди них по огромной площади, украдкой заглядывая каждой в лицо, в конце концов сбежал вовсе. Будь у него нормальное зрение, то остался бы на одном месте и цепким взглядом окидывал очередную волну, выплеснувшуюся из метро, а сейчас вовсе засомневался в том, что запомнил лицо. А вдруг не узнает, когда она приблизится?