- О, протянул Жека, - я последнего слова не понял, но ясно, что
помощи от вас не ждать.
- Так точно, - сказал дед и встал, - Пошли. Нечего больше
тянуть.
11
Они вышли через кухню. Ни старик, ни хозяин дома не желали опять
проходить через окровавленную прихожую. Хотя бы здесь они были
заодно.
Евгений шел первым. Он натянул зеленую куртку, резиновые сапоги
и вязаную черную шапочку. Не совсем зимняя одежда, но ноябрь был
абсолютно не зимним. Из вещей он взял только документы и деньги,
которых было не так уж и много.
Нечистый шел следом. Он уже не держал мужичка на прицеле, ружье
нес на плече, а в руке тащил спортивную сумку, которая потяжелела,
после того как они упаковали туда зимних вещей, немного еды и по
мелочи, что захотелось взять Морозу.
Сам он тоже переоделся в чужие шмотки, как и положено грабителю,
даже валенки снял и натянул резиновые сапоги.
Во дворе Евгений остановился на секунду и последний раз
осмотрелся. Конечно он не крепкий хозяйственник, каким был Митька,
сосед, умерший три года назад. Леха и тот дома поддерживал
идеальную чистоту и друзей не звал. Женька всегда чувствовал себя
рубахой-парнем и двери его были открыты для всех, но вот помогать
друзья с хозяйством не спешили, а он сам забывал даже поесть иногда
в алкогольном угаре. Поэтому задний двор выглядел таким запущенным,
поэтому прошедший дождь образовал вокруг огромный бассейн из грязи
в котором плавали окурки, рваные сапоги, трусы и сальные бумажные
пакеты из магазинов. А ведь нужно было просто зацементировать
дворик, положить плитку, привезти нормальной земли.
- Зима придет, замерзнет, - Дед первый осторожно ступил на
землю, - тут у тебя утонуть можно. Вот где можно трупы хоронить,
сойдут за утопленников.
Он поднял сумку повыше и медленно переставляя ноги, разгоняя
волны и с трудом выдираясь из болота пошел вокруг дома, направляясь
к воротам. На небе уже поднялась луна и отражение ее прыгало между
ними.
Женька вдруг ярко представил, как прыгает на спину нечистого,
сбивает его с ног, валит мордой вниз, просто в эту лужу и налегает
сверху, держит его пятерней за лысину и топит, топит, топит и
ощущает, как он еще дергается, как пробует вырваться, чтобы
схватить хоть немного ночного воздуха, но грязь наполняет его
пасть, а потом горло, легкие и он даже не может вырвать эту
омерзительную кашу, шея его раздувается до размеров футбольного
мяча и он перестает дергаться. Женька даже вспотел, представляя
это, но продолжал идти вслед за нечистым. Интересно так его можно
убить или грязь должна быть серебряная, чтобы уничтожить тварь
окончательно.