- А этот твой сосед – он случаем не
врёт? – осторожно спросил Кречетов.
- А смысл?
Кречетов не видел собеседника, но
прекрасно представлял, как тот на другом конце «провода» пожимает
плечами.
- В общем, совесть его загрызла, вот
он и дал признательные показания. И да – я очень надеюсь, что ты не
при делах: Анатолия Ланского застрелили четыре часа назад. Ты
никуда не уходи, пожалуйста. За тобой скоро приедут.
- Буду здесь, - пообещал
Кречетов.
Его жизнь только что потеряла смысл.
Он убил невиновного. Застрелил вот так, ни за что, ни про что.
Настоящий злодей тем временем сидит в камере и точно уже не
отвертится.
Стало хреново, очень хреново. Даже,
когда он узнал о смерти дочери, ему не было так плохо. Душа
выворачивалась наизнанку.
Хотелось упасть на четвереньки и
завыть.
Кречетов посмотрел на встроенный в
стену сейф. Там хранился ещё один пистолет – на этот раз вполне
официальный, наградной ПМ, полученный из рук самого министра.
- Прости, Толя!
Отставной спецназовец принял
последнее решение: открыл сейф, достал «макарова», взвёл его и,
поднеся к виску, нажал на спусковой крючок.
- Прости, Толя!
- Что? – Я будто вынырнул из
какого-то ночного кошмара, в котором в меня стрелял отец моей
Кати.
Стрелял, чтобы убить, и почему-то мне
показалось, что у него всё вышло.
Я словно исчез, этот факт
зафиксировался… даже не знаю, как это назвать: в разуме, душе.
Но вроде всё обошлось, раз слышу
обращённую ко мне речь.
Сбивало с толку лишь то, что
человека, назвавшего меня по имени, я видел в первый раз.
Мужчина лет сорока, с умным
интеллигентным лицом и бородкой, которую я прежде видел на
дореволюционных фотографиях. В барбершопах стригут иначе, под
хипстеров и прочих неформалов.
Он мне показался похожим на
университетского преподавателя: солидный, представительный, в
строгом костюме. Явно при деньгах, у меня глаз намётанный: то, что
костюм сшит на заказ, определил сразу – а это удовольствие не из
дешёвых. И ткань - отнюдь не полусинтетическое фуфло, что продаётся
в магазинах готовой одежды. Хорошая, дорогая шерсть.
Смущало разве что место, где мы
сидели: серое, скучное помещение, в котором глазу не за что
зацепиться. Очень похоже на кабинет следака, куда меня таскали
почти каждый день. Слава богу, тот кошмар остался далеко
позади.
Может, Катин отец действительно в
меня стрелял, но промахнулся – это я могу гарантировать, поскольку
ни одного лишнего отверстия в себе не ощущаю… Я типа свалился без
сознания (уж простите, но не каждый день тебя приходят убивать,
могу позволить себе роскошь несколько подзабыться).