Сайрус, вздохнув, уселся в глубокое кресло, закатал штанину, представляя взору Адама замысловатое сооружение из железа, кожи и дерева. Сайрус расшнуровал кожаный чехол, с помощью которого протез крепился к культе, и встал рядом с креслом, напоминая карикатуру.
– Натирает, терпеть нет сил, – признался он.
С отстегнутой ногой отец снова стал похож на себя, каким его помнил Адам. На смену презрению, которое он испытал в кабинете полковника, вернулись детский страх, почтение и враждебность, будто он снова стал ребенком и старается угадать настроение отца, чтобы избежать неприятностей.
Сайрус закончил возиться с ногой, выпил виски и расстегнул воротничок.
– Ну, что скажешь? – обратился он к Адаму.
– Сэр? – не понял Адам.
– Почему ты завербовался на второй срок?
– Не знаю, сэр. Просто захотелось.
– Тебе ведь не нравится армия, Адам.
– Нет, сэр.
– Тогда почему вернулся?
– Не хочу возвращаться домой.
Сайрус вздохнул, потирая кресло кончиками пальцев.
– Собираешься остаться в армии? – поинтересовался он.
– Не знаю, сэр.
– Могу отправить тебя в Уэст-Пойнт[3]. У меня связи. Уволим тебя со службы, и поступишь в Уэст-Пойнт.
– Не хочу.
– Бросаешь мне вызов? – спокойно осведомился Сайрус.
Адам задумался в поисках лазейки из щекотливого положения и после долгого молчания ответил:
– Да, сэр.
– Налей-ка мне виски, сынок, – попросил Сайрус и, когда Адам выполнил просьбу, продолжил: – Сдается, ты не понимаешь, каким я пользуюсь влиянием. Могу натравить «Великую армию Республики» на любого кандидата, и ему никогда не победить на выборах. Даже сам президент интересуется моим мнением по государственным делам. Могу отправлять в отставку сенаторов и раздавать должности по своему усмотрению. Мне не составит труда продвинуть человека по служебной лестнице или испортить ему карьеру и уничтожить. Хоть это до тебя доходит?
Однако Адам понимал происходящее гораздо лучше, чем казалось Сайрусу, и ясно видел, что отец прибегает к угрозам с целью самообороны.
– Да, сэр, я слышал.
– Я мог бы добиться для тебя назначения в Вашингтон, взять под свое начало и научить уму-разуму.
– Пожалуй, мне лучше вернуться в полк, сэр.
От Адама не ускользнула тень разочарования и досады, пробежавшая по лицу отца.
– Вероятно, я допустил оплошность. Тупое солдатское упорство дало глубокие корни, – вздохнул Сайрус. – Что ж, распоряжусь, чтобы тебя отправили обратно в полк. Так и сгниешь в казармах.