Ложь в устах Кэти не имела ничего общего с невинными фантазиями и всегда преследовала корыстные цели: избежать наказания, отвертеться от работы или ускользнуть от ответственности. Чаще всего лжецы попадают впросак по забывчивости или при внезапном столкновении с неопровержимой правдой. Однако Кэти забывчивостью не страдала, помнила до мелочей свое вранье и разработала в высшей степени удачную систему обмана. Она старалась стереть границу между ложью и правдой, чтобы подозрения окружающих, если они возникнут, не переросли в уверенность. Применяла она и два других приема, либо искусно переплетая ложь с правдой, либо представляя правду как ложь. Если человека однажды обвинили во лжи, но впоследствии выясняется, что он говорил правду, ему обеспечено преимущество, позволяющее долгое время беззастенчиво врать.
Кэти росла в семье единственным ребенком, и у матери не имелось возможности для сравнения с другими детьми, вот она и считала, что дочь ничем не отличается от ровесников. Как всех родителей, мать Кэти мучили разного рода сомнения и тревоги, и она свято верила, что у друзей с детьми возникают такие же трудности.
Отец Кэти не разделял уверенности жены. Он владел кожевенной мастерской в одном из городков штата Массачусетс, которая, если работать не покладая рук, обеспечивала семье безбедное существование. Находясь вдали от дома, мистер Эймс общался с другими детьми и, скорее не разум, а внутреннее чутье подсказывало, что Кэти сильно отличается от ровесников. При мысли о дочери в душу закрадывалась тревога, и он не мог объяснить причину.
Почти у каждого человека в душе скрываются разного рода страстные желания, непреодолимые влечения, похотливые фантазии или неуемное себялюбие, и большинство людей либо держат эти чувства в узде, либо находят тайный способ их удовлетворить. Кэти не только знала о существовании порочных помыслов у других людей, но и умела использовать их к собственной выгоде. Вполне возможно, она не верила в наличие у окружающих наклонностей иного рода и, несмотря на исключительное внутреннее чутье, в некоторых вопросах оставалась незрячей.
Совсем в юном возрасте она поняла, что зов плоти с сопутствующими ему вздыханиями, страданиями, вспышками ревности и всевозможными запретами представляет собой влечение, которое больше всего будоражит человека и вносит смуту в его жизнь. В то время оно причиняло еще больше тревог и волнений, чем в наши дни, так как считалось запретной темой. Каждый тщательно скрывал бушующее внутри пламя, делая вид, что его просто не существует, а когда оно обрушивалось на человека всей мощью, тот оказывался совершенно беспомощным перед этой стихией. Кэти быстро уяснила, что если умело манипулировать этой особенностью человеческой натуры, можно подчинить своей власти кого угодно. С одной стороны, плотское влечение является оружием, а с другой – само представляет серьезную угрозу. Мало у кого хватит сил ему противостоять. Кэти никогда в жизни не находилась во власти ослепляющей страсти, которая делает человека беспомощным, и потому, вероятно, зов плоти волновал ее мало, и она презирала тех, кто не мог бороться с этим влечением. Если задуматься, то в некотором смысле она была права.