– Жестокость, варварство. Каждый день по телевизору – убийства, какие-то… разборки. Между кем? В Чечне заложников берут, торгуют людьми точно скотом. – Зверева передернула полными плечами. – Неудивительно, что снятся кошмары. А музыка, которую транслируют? Все эти бездарные концерты, оглушающий шум вместо мелодии? Пошлость. Кстати, вы в Москве не видели таких плакатов – я на Садовом из машины видела, – водку рекламируют. На них бутылка, а рядом скрипка и что-то там о чистоте… А еще мне Гриша рассказывал, есть водка «Петр Ильич Чайковский». Ее пьют и закусывают луком с селедкой, – она провела рукой по глазам. – Здесь ужасно все изменилось за эти годы.
Мещерский отметил, как легко она перескакивает в разговоре с предмета на предмет: и снова слова были не важны, только голос. В этот момент стеклянная дверь отворилась и с террасы вошел Андрей Шипов.
– Я вас жду-жду, а вы вот где, оказывается. Пойдемте на озеро, погода – чудо. Димка с Егором пошли на корт. Звали болеть за них.
Кравченко украдкой разглядывал эту пару. Муж и жена. Скорее стареющая львица и ее подрастающий львенок. Кстати, тянет он на мужа-то? Вон белобрысая барышня за столом что-то там о кастратах загнула. Чушь, конечно, но… Он скользнул по фигуре Шипова – цыпленочек: хрупкие косточки, тонкие ручки, плечики как гардеробная вешалка – в пажи такому. А этот… Чем он ее привлек, интересно? Голосом? Или тем, что ему на двадцать пять меньше, чем ей? Ну, она, конечно, на свои пятьдесят не тянет – кожу вон подтянула, накрасилась, ухоженная, холеная. Для чего так себя холить? Для него?
Он вспомнил, как однажды в метро они с Катей видели одну женщину – увядшую сорокалетнюю домохозяйку. Она читала в газете про свадьбу Пугачевой и Киркорова. Потом уронила руки с газетой на колени и не мигая смотрела в черноту за вагонным стеклом. Грезила… Он попытался пошутить тогда, а Катя его одернула. Он так до сих пор и не понял почему.
«Вот отчего тебя, парень, к этой богатой даме тянет, мне объяснять не надо. – Кравченко изучал кроссовки Шипова, запачканные землей. – Как же – ступенька к славе, успеху. Звезда со связями. Слово скажет, и будешь петь где пожелаешь: на лучших сценах мира. За это можно себя продать… – Тут он поднял голову и перехватил взгляд, которым Шипов смотрел на жену. И покраснел: – Черт возьми. Мальчишка…»