– Как он достал, – пробормотал Тамбурин, наклоняясь над большим телом парня. – Что с ним теперь делать?
– Да выкинем… И все, – предложил Алекс.
– Не… – Тамбурин задумчиво взлохматил длинные патлы. – Жалко. Он ведь в общем-то ничего чувак.
– Да? – Алекс заинтересованно посмотрел на Тамбурина. – Слушай… А ты с ним?
– Что? – недопонял Тамбурин.
– Ну… – Алекс сделал неприличный жест.
– Ты что, сдурел?! Я… Да… – Тамбурин начал заикаться.
– Да ладно. Не оправдывайся… Я человек широких взглядов… – Алекс едва сдерживался.
– Я… Да пошел ты!!! – Тамбурин плюнул и, не обращая внимания на смешки, спросил: – Что с этим делать?
– Ну ты сам решай… тебе видней… – Алекс усмехнулся.
– Козел, – прокомментировал Тамбурин. – Ладно… Давай оттащим его… К выходу поближе.
В момент перетаскивания Эрнест очнулся и, увидев девиц, громогласно взревел:
– Девочки!!!
– Ох, блин, – пробормотал Тамбурин.
Затем Эрнест заметил, что его тащат. И… заплакал. Обычный пьяный переход, когда буйство сменяется слезными причитаниями. Эрнест жаловался на свою судьбу, на свою жизнь и одновременно что-то лепетал о своих заслугах, достоинствах… В этом потоке словесного мусора Алекс вдруг уловил знакомое слово. И отпустил свой «край» Эрнеста. Тот даже не пошевелился, оказавшись на земле.
– Ты чего? – спросил Тамбурин.
– Ты что сказал? – спросил Алекс, наклоняясь над Эрнестом и морщась от мощного запаха перегара.
– Когда? – плаксиво переспросил Эрнест.
– Про кузнеца.
– Кузнеца?.. Да! – У Эрнеста снова произошел переход на буйную сторону. – Я кузнец!!!
– Потише… И подробнее. Кузнецов же нет… уже.
– Я! Я есть! – проникновенно выдохнул Эрнест, заставив Алекса снова поморщиться. – Последний.
Тамбурин отошел к девочкам и уже вешал им какую-то лапшу, отведя их к другой стене. Алекс огляделся и спросил:
– Про какой меч ты говорил? Эрнест сделал страшные глаза и приложил палец к губам.
– Ты мне нравишься… – наконец сказал он. – Я тебе расскажу.
Из последовавшего за этим потока слов, ругани, хвалебных од в собственный адрес Алекс вынес одну очень интересную мысль: Эрнеста нельзя было отпускать просто так. Ему нужно было дать вылежаться. И заняться расспросами только наутро.
– Тамбурин! – Алекс повернулся в сторону, где предположительно находился Тамбурин. – Пусть он у тебя полежит. Все равно вырубился. Кольни ему… За мой счет, чтобы к завтрашнему дню он был еще у тебя. Я зайду утром.