Про Мишу думать чревато началом бешенства, поэтому я сосредотачиваюсь на словах Ваньки.
- Чего ты мелешь?
- Ничего! Говорю, спрашивали про тебя! Серьезные люди. Нарвалась ты, Ленка, опять! А все твой характер ху**вый...
- Давай ты мне потом про характер. А сейчас про нарвалась.
- Меня позавчера ночью таскали к директору. К Пилоту. Ты в курсе, кто такой Пилот?
- Ммм... - сообщать Ваньку о том, что слышала это имя от Миши, я не планирую. Поэтому делаю вид, что думаю.
- Овца ты, Ленка! - горячо и горько шепчет Ванек, оглядываясь, не слышит ли кто. Со стороны это выглядит так, словно мы обжимаемся, поэтому я слегка отталкиваю его, решив, что на сегодня мне дурной славы хватит. И так стервозы коситься будут, что пальчиками по шее их любимца, весельчака и знатного трахаря-террориста водила.
- Повежливей, да? - осаживаю я его.
- Да с какого хера? Где ты успела с ним пересечься, дура? Ты знаешь, че это за мужик? Ты знаешь, кто под ним? И он под кем?
- Меня эти ваши пидорские замашки не занимают, - пожимаю плечами я, а Ванек аж стонет с досадой:
- Ох, дура... Ты только кому-нибудь еще не ляпни такое... Язык у тебя без костей... И все не по делу...
- Хватит о моем языке тосковать, извращенец, давай по делу уже, не стони. - Возвращаю я Ванька на землю.
Он замирает, разглядывая меня с какой-то непонятной жадностью и жалостью, и, видно, знатно кроя трехэтажным про себя, потом выдыхает, и начинает говорить, спокойно и быстро:
- Короче, позавчера под конец ночи, я уже домой собрался и бар сдал, потащили меня к Пилоту. А он начал спрашивать, кого я провел в клуб через служебный. Они, оказывается, по камерам посмотрели. Машка их нихера не интересовала. Сразу тебя описали.
- А ты? - я упираюсь в него взглядом, - Сдал?
- Лен... - он отводит глаза, козлина, родства не помнящая, - там, понимаешь... Я с ним и не разговаривал никогда, а тут... Я растерялся, и... Он просто такой человек...
- Чего сказал? - перебиваю я поток слюней. И про себя удивляюсь, какого это хера директору самого крутого ночного клуба понадобились мои данные.
- Все...
- Вот ты тварь!
- Лен...
- Все, не подходи ко мне, сука!
- Лен...
Я разворачиваюсь, напоследок с удовольствием наступив ему каблуком на кроссовок и смазав длинными волосами по роже, и иду на выход.
- Лен!
Я торможу, не оглядываясь. Не достоин он этого, предатель. А я еще добро про него помню, горшки какие-то соседние... Ничего святого у людей.