Тогда, двадцать лет назад, неопытной, открытой девчонке…
Нет-нет, да и представляющей себе, каково это – влюбиться? Так, чтоб до сумасшествия…
Я всегда хотела именно так. До сумасшествия. Как в книгах.
Ну вот и получила то, что хотела. И даже больше.
Так получила, что до сих пор в себя не могу прийти. И до сих пор смотреть на него не умею спокойно. Он за годы изменился, стал суше, вальяжнее, и, если б не знала, какой яростный зверь прячется за холодной, полностью положительной внешностью…
Но я знала, всегда знала, что это за монстр – Олег Сухой.
Хотя вру.
Поначалу не знала.
Даже, когда спас меня от черных риэлторов, от тех упырей, что хотели прадедушкину квартиру отобрать.
Тогда для меня, молоденькой и восторженной, открытой миру, он казался кем-то вроде прекрасного принца. Притом, я прекрасно осознавала, что Олег – совсем непрост. Но почему-то закрывала на это глаза. Предпочитала не замечать. Не думать.
За что и поплатилась, конечно же.
Получила урок.
Первый из многих.
Телефон предсказуемо пиликает сообщениями от Игоря. Потом звонок. Тоже. Предсказуемо.
Я отворачиваюсь к окну, машину трясет, за окнами мелькают уже какие-то совершенно непонятные подворотни.
Вадим, который не успевает ухватиться и немного пролетает по салону, ловит мой взгляд, морщится:
- Сейчас подъездами поедем… Василий Геннадьевич, а, может, по нормальным улицам, а? – повысил он голос, чтоб докричаться до водителя.
- Не учи батьку детей делать, салага, - басит водитель и опять резко сворачивает в какой-то малозаметный проезд.
Вадим пожимает плечами.
С водителем спорить себе дороже, он реально лучше знает, куда и как.
Я улыбаюсь. С бригадой мне повезло. Вадим – молчаливый и спокойный парень, спортивный, довольно мощный, рядом с ним я выгляжу совсем маленькой. Но зато не страшно мотаться по парадным. Василий Геннадьевич – хоть и ворчливый и неуживчивый, имеющий на все свое мнение пенсионер, зато - прекрасный водитель, знающий весь Питер, как свой карман. Не приятели. Коллеги. И это хорошо.
Опять возвращаюсь мыслями в прошлую ночь.
Олег не угомонился до сих пор с этим замужеством, надо же. Продолжает давить.
Ну, вполне в его манере, привычно даже. Это был бы не Сухой, если б не старался дожать.
Но мне все равно не по себе. В основном, от того, что каждый раз избегаю его взгляда, когда перевожу все в шутку. Или молчу, как в этот раз.