— Ничего такого, из-за чего можно
напрягаться, — Артём дал понять, что не желает развивать тему. — Я
задал вполне конкретный вопрос. Ваше предложение ещё в силе?
— Постой, Артём. Наш университет не
отказывается от своих слов, но я должен понимать причину. Если это
проблемы с законом… Ты знаешь — для нас репутация на первом месте,
даже несмотря на Нобелевскую премию.
— Нет никаких проблем с законом! —
Артём понял, что въедливый американец не успокоится, пока не узнает
истинной причины. — Проблема именно в самой премии… Вернее, в её
отсутствии. Как оказалось, меня не включили в список авторов.
Сегодня вышла публикация и моего имени на ней нет. Зато есть целая
шайка прихлебателей.
— Что за нонсенс?! Весь научный мир
знает, что это твоё изобретение! Мои преподаватели уже
приготовились к дебатам, чтобы доказать, что… Нет, это дикость
какая-то… На что они надеются? Их на первом же диспуте разобьют в
пух и прах! — опешил Кристиан Слейт, доктор наук, профессор, глава
отделения физики, математики и астрономии Калифорнийского
технологического института.
— Ты прав — изобретение моё, и
отказываться от него я не собираюсь. Уже подано заявление в
полицию, написано письмо в министерство и нобелевский комитет,
завтра состоится встреча с телевиденьем. Я буду бороться за своё
детище, но оставаться с этими людьми больше не намерен.
Артём посмотрел ссадину на кулаке.
Удар в челюсть выдался славным — плюгавый декан отлетел на метр,
врезался в стену и тестом сполз на пол, захлёбываясь в соплях и
слезах. Кучаев не сожалел ни о чем — ни о возможных последствиях,
ни о самом ударе. То, что ему говорили в лицо, ничего иного не
заслуживало. Он перестал бы уважать себя как человека, если бы
прогнулся и, поджав хвост, вернулся в свой кабинет. «Такому
рылу премию не дают», «забыл, кто тебя кормит?», «заткнись и пошёл
работать…». Довольно. Уже наработался.
— Сегодня я уволился, так что отныне
свободен в принятии решений. Не получится в Калтех, пойду в
Гарвард. У меня есть приглашение и от них.
— Не нужно пороть горячку, доктор
Кучаев! — заторопился Кристиан. — Все у нас получится! На всякий
случай повторюсь — у тебя будет своя кафедра, своё направление, я
выделю тебе целое крыло главного здания, ректор заявлял о
неограниченных ресурсах. Я прямо сейчас пишу письмо в миграционную
службу и выбью для тебя разрешение на работу. Твои данные у меня
есть, так что завтра можешь идти в посольство за визой. Покупай
билеты, ты едешь к нам! Не нужно никакого Гарварда! У них не будет
наших условий!