— У тебя легкое сотрясение. Врачи сказали, будешь паинькой, можно будет отлежаться дома. Ты вообще очень легко отделался, Стэфан! Ты будешь наказан!
— Па, напоминаю, я большой мальчик. Ты даже на карманные расходы меня наказать не можешь, — усмехаюсь, вспоминая себя подростком. — Я давно зарабатываю сам.
— Ничего, — довольно улыбается предок, и мне это совершенно не нравится. — Я найду, как тебя наказать… побольнее. Чтобы запомнил!
Стэфан
Не успел я «обрадоваться» словам заботливого папочки, как в палату вошли двое.
— Ну вот, — тяжело вздохнул. — Пришли моя совесть и еще один гондон.
— Тоже рад тебя видеть, — усмехается Герман.
Брат же стоит и сверлит меня злым взглядом. Крис, как всегда, с иголочки. В начищенных туфлях, идеально выглаженных брюках и темно-серой рубашке с рукавом чуть ниже локтя. Герка же в простых, если не знать их ценник, белых джинсах и такой же футболке, контрастирующей с загорелой кожей молодого мужчины. Он немного младше нас с братом, но это не помешало нам найти общий язык. Ведь близкие друзья обосновались в нескольких сотнях километров от столицы, а с родителями Германа тесно общается наша семья. Дружба и взаимовыгодное сотрудничество в одном лице. Его отец — владелец банка и нескольких дочерних точек. Сам же Гер неплохо преуспел в семейном бизнесе, чем его родители до жути гордятся. И все бы ничего, но этот гаденыш, еще будучи восемнадцатилетним пацаном, стал собирать крайне занимательную коллекцию — девственниц. Трахнуть он может любую, но вот к этой касте подход имеет особый, словно чуя их за километр.
Отец пожал парням руки, попрощался и бросил брату:
— Кристиан, его отпустили домой на условиях постельного режима. Отвези Стэфана к нам. Мама будет рада понянчить сыночка, — усмехается родитель и сваливает в закат.
Парни ржут, а я бессильно откидываюсь на подушку.
— Только попробуй! — зло смотрю на свою копию. — Я к себе поеду.
— Угу, сейчас! — отвечает брат, усаживаясь на край кровати у меня в ногах. — Как тебя угораздило? Отец по телефону сказал, ты пьяный был. Зачем, Стэф? Ты мог остаться там! В той искореженной тачке! Я видел ее. Это… Это… У меня слов нет!
— Это пиздец, — помогаю брату сказать то, что у него не вышло. — Называй вещи своими именами, отца тут нет.
— Да я и без него тебя прибью! — огрызается он.