— Чай, — растерянно уставилась на простенькую, но милую скатерть.
— И все? — не отстаёт он. — Ладно, сам разберусь, — отмахивается и делает заказ.
Мне принесли красивый фруктовый салат со взбитыми сливками в стакане на высокой ножке, зеленый чай с долькой лайма и треугольничек тирамису. Что заказали остальные участники этого праздника жизни, я даже смотреть не стала. Какая разница, когда под его взглядом мне хочется провалиться, спрятаться под стол, а еще лучше — сбежать домой!
Милли
Наташка что-то вдохновенно рассказывает мужчине, который обманчиво лениво пьет кофе и, кажется, совершенно беспечно улыбается. Такие себе дружеские посиделки. Дождь перерос в настоящий ливень, и теперь за окном виден только размытый свет от фар, спешащих домой машин. И я хочу домой. Я очень-очень хочу в свою комнату, как можно дальше отсюда и от этого человека. Сама не понимаю, что мне в нем так не нравится.
— Да, Милли? — смеясь, толкает меня в бок подруга. — Ну скажи ему!
— М? Что? — растерянно повернулась к ней.
— Ты совсем меня не слушала? — расстроилась Наташа, но, тут же вспомнив, с кем она отправилась гулять, махнула рукой и пояснила: — Я Гере рассказываю, как мы с тобой на природу ездили в последний раз. Помнишь? Там Степка Ерохин все не знал, как к тебе подойти, и в итоге собрал букет. — Она заразительно рассмеялась, что на моем лице тоже расцвела улыбка. — Ой, не могу! Из одуванчиков и крапивы! А что сделала ты, чтобы его не обидеть? Ведь он знатно обжег себе руки и весь чесался потом целую неделю.
На душе стало тепло от воспоминаний об этом забавном случае вначале лета. Мы тогда с уже бывшими одноклассниками ездили купаться к небольшой теплой речушке. А вокруг нее заросли деревьев, кустарников и различных неизвестных цветов. Это традиция, которую ребята соблюдали аж с пятого класса, а позже втянули и меня.
— А что я? Приняла подарок и потом тоже неделю чесалась. — Мы рассмеялись уже все вместе. — Мне стало его ужасно жалко. Он так старался.
— Жалость — не самое хорошее чувство, — назидательно заявил Герман.
Я только фыркнула и вновь отвернулась к окну, помешивая ложкой давно остывший чай. К салату тоже так и не притронулась.
— Ну сама посуди, — стал разъяснять мужчина. — К чему привела твоя жалость в этой ситуации?
— К тому, что парень не так сильно расстроился, — еле слышно ответила ему.