– Это хорошо. И где же мы работать будем? На завод пойдем или в метростроевцы? Родине нужны молодые сильные руки.
– Мороженое буду продавать.
Лицо участкового вытянулось.
– Мороженое? Это в будке сидеть?
– Зачем в будке? Своя фирма будет. Изготавливать буду мороженое и продавать.
Челюсть участкового отвисла.
– Фирма? – сказал он. И обернулся к трескавшему бутерброды оперу:
– Нет, вы слышали, Сергей Никодимыч! В стране идет падение производства, мозги утекают на Запад, вон, вчера по телевизору говорили – газопровод в Коми лопнул, а тут сидит молодой, сильный бугай и говорит, что он будет продавать мороженое! И тебе не стыдно, Нестеренко?
– Когда я людям шеи ломал по вашему приказу, – осклабился Валерий, поднимаясь и направляясь к выходу, – мне и то было не стыдно, а чего мне за мороженое-то стыдиться?
– Это где же это тебе Советская власть приказывала шеи ломать? – завизжал участковый.
– А в Афгане, – бросил с порога Валерий.
Два дня ничего интересного в жизни Валерия Нестеренко не происходило. Он съездил в ту фирму, адрес которой дали ему в Архангельске. Англичане с ужасом оглядели его бритую башку и синяк под глазом, но по врожденной вежливости ничего не сказали, а согласились продать оборудование, если будут деньги. Они даже позволили Валерию покопаться, под строгим присмотром, в опытном образце, и Валерий так живо в нем покопался, что чуть не сломал какой-то регулятор, и только бдительный надзор сероглазого англичанина спас русского медведя от перспективы уплаты солидного штрафа.
Валерий получил проспекты фирмы и белую книжечку с описанием технологии. Вечер он провел у приятеля, переводя инструкцию, – у самого Валерия с английским было слабовато, дари он и то знал лучше. А потом Валерий съездил к пятидесятилетнему мужику-бухгалтеру, которому он пару раз здорово помог в лагере. Бухгалтер временно подвизался сторожем в пятой городской больнице. Они провели целый вечер, высчитывая, какая должна быть цена мороженого, чтобы покрыть издержки и выплатить ссуду, и размышляя, кто бы мог предоставить кредит проворовавшемуся бухгалтеру и двадцатипятилетнему парню, только что отсидевшему по 201-й. Бухгалтер – а звали его Сергей Данилыч – налил Валере полный стакан водки и сказал: – Не рыпался бы ты, Валерка. Чем больше рыпаешься, тем раньше утонешь.