Физик оторвался от клавиш, внимательно осмотрел изобретение.
– Понятно, – вежливо произнес он. – Школьный прибор. Вертишь за ручку – лампочка горит.
– Правильно, – обрадовался учитель. – Крутишь и горит. Но эта лампочка горит уже три часа.
Теперь усмехнулся сотрудник:
– Не может быть. Сейчас она погаснет. Подождем несколько секунд. Присядьте, пожалуйста.
Они присели возле стола. Физик кивком головы указал на бумаги.
– Проекты вечных двигателей. Бездарная трата свободного времени. Но на каждое письмо надо ответить.
– Сочувствую, – пожалел физика Таратар.
– Ничего, у других бывает и похуже, – неопределенно ответил физик. – Посылки нам, правда, не присылают… Но ваш случай наилегчайший.
Собеседники говорили еще несколько минут о значении открытия электричества, об Эдисоне, о том, что недавно на Марсе зажгли лазером маяк… Научный сотрудник явно нервничал, поглядывая то на часы, то на лампу. Лампочка светилась.
– Простите, в этой вашей штуке нет другого источника электротока? – поинтересовался научный сотрудник.
– Как видите, отсутствует.
– Непонятно… Подождите, пожалуйста.
Я скоро вернусь.
Он бережно уложил двигатель, ушел с коробкой. Таратар читал развешанные на стенах фотокопии документов. Это были постановления академий наук разных стран о тех задачах, которые не рассматриваются учеными. Самый первый документ, датированный 1775 годом, был принят Парижской академией: «Отныне и впредь не рассматривать представленных разрешений задач удвоения куба, трисекции угла, квадратуры круга, а также машин, долженствующих осуществить вечное движение…»
Прошли столетия, а сотрудник все еще отвечает на письма неуемных изобретателей…
Вернувшись, физик протянул коробку Таратару:
– Простите, как ваше имя и отчество?
– Семен Николаевич.
– Семен Николаевич, кто вы по профессии?
– Я учитель математики.
– Замечательно! – сказал физик. – Вами очень интересуются двое моих коллег. Они тоже математики. Я вас провожу, если не возражаете… Что касается прибора… Это вы сконструировали?..
– Мой ученик… Сыроежкин.
– Способный парень, – похвалил физик. – Устройство прибора известно давно. Но он действует как-то по-новому. Весь секрет, нам кажется, заключен в движущихся частях…
– Так я и предполагал.
– Мы не можем определить, из какого металла они сделаны. Советуем вам показать его в Институте твердых сплавов.