Пришлось согласиться. Комната у Федора Федоровича была такая же, как у всех, кровать, стол, два стула, настольная лампа и санузел. Мини-бар, разумеется, самовар на приставном столике, а закуска уже по способности. Барон озаботился.
Ничего особенного, принесенное из трактира блюдо с крошечными пирожками, начиненными дичью, картошкой, потрошками, яйцами с рисом и капустой, да малосольных огурцов «по-великокняжески». То есть приготовленных строго по рецептуре и вкусу Олега Константиновича.
Барон, как настоящий остзеец[22], предложил можжевеловую водку. Ляхову было все равно, можно и ее. Выпили, вдумчиво закусили, хотя есть уже и не хотелось.
– А теперь скажи мне, Вадим Петрович, как старому товарищу и однокашнику, что в вашем докладе – чистая правда, а что – сконструировано на потребу начальства? Свое ты уже получил, так что стесняться нечего. А я теперь, как-никак, начальник оперотдела в нашем новом управлении, мне, сам понимаешь, информация нужна только стопроцентно достоверная.
– Начоперод? Поздравляю, – чтобы выиграть время, Вадим не нашел ничего лучшего. – А Академия как же? Побоку?
– Видно будет. Сначала нужно войну выиграть, со всеми проблемами разобраться, а уже потом думать, нужна ли она нам вообще, Академия? И нужны ли мы ей.
Мысль, в принципе, здравая, Вадим и сам не один раз задумывался о будущем. Год назад – да, Академия казалась ему шансом на прорыв в совершенно новые сферы жизни. А теперь?
– И вообще. Тут у нас такое затевается, уже догадался, наверное. И нам, «химическим полковникам», нужно друг за друга держаться…
В ответ на недоуменный взгляд Ляхова барон рассмеялся:
– Не слышал, что ли? Это еще с Гражданской войны термин. Там за боевые заслуги только чинами награждали, а, сам понимаешь, в условиях Ледяного похода даже патроны проблемой были, не говоря о прочей амуниции. Вот и рисовали просветы и звездочки химическим карандашом на солдатских погонах или любой подходящей тряпочке. Бывало, если командиры и свидетели погибали, доказать право на такой чин трудненько было. Мы – почти в том же положении. Нет?
Вадим не мог не согласиться.
– Вот и давай, излагай, как оно на самом деле все было…
– Самое смешное, Федор Федорович, что абсолютно все – чистая правда. Единственное, о чем я сейчас говорить не буду, так это конкретный механизм перехода. Тайна не моего уровня. Все прочее – так и было. И израильские военные лагеря и оружие, техника, покойники, капитан Шлиман, переход морем на катере – все! Хочешь – верь, хочешь – нет, но если тебе требуется для работы – можешь на моих данных любую стратегию строить. Как на коробке с армейскими пайками пишут: «Ешь, не сомневайся!»