У художников примерно так же. Разве что имеются нюансы в
живописи. Для того чтобы научиться видеть малейшие оттенки,
живописцы используют обнажённую натуру. И это отнюдь не прихоть и
не каприз. Именно человеческое тело помогает тренировать глаз
живописца, поскольку нет такой краски, как «телесная», а человек —
самый сложный объект для передачи цвета. На данном этапе обнажённая
натура меня никак не интересовала. Мне бы эти пальцы пятилетки
начать чувствовать.
Бабушке, конечно, я заявил, что буду выдающимся художником и
хочу получить в своё распоряжение необходимые предметы. Мои
пожелания прошли мимо. Продукты с рынка и из коммерческих магазинов
стоили дорого, потому оставленные для моего содержания деньги
бабушка использовала экономно. По этой же причине для тренировок в
моём распоряжении оставались лишь старые газеты.
Погода тем временем становилась всё теплее, Москва зазеленела и
цвела. Не знаю, как бы себя чувствовал обычный пацан на моём месте,
но мне опека бабушки ничуть не мешала. Чаще всего мы ходили гулять
на ближайшую аллею со скамейками, где моя родственница быстро
обрела подруг среди женщин, присматривающих за детьми. В этом
импровизированном детском саду я был самым старшим, что не мешало
мне заниматься своими делами.
—Ба, ба… Давай ты скажешь: «На старт, внимание, марш!», и я
побегу, — отыгрывал я роль пятилетнего ребёнка.
На это дело я подбил ещё нескольких малолеток в возрасте от трёх
до четырёх лет. Мы собирались бегать по асфальтовой дорожке,
подражая спортсменам. Бабушка послушно произносила слова и давала
сигнал на старт.
Мои приятели через какое-то время отсеялись. Что с них взять,
дети! Я же продолжал такую странную игру в спортсмена. Правда, в
районе нашего дома. К деду в гости я не напрашивался и в дни
посещения бабушкой супруга предпочитал заниматься зарядкой дома или
просто наблюдать из окна за москвичами.
Парочку подозрительных парней я приметил ещё в начале мая. Они
то крутились рядом, то провожали бабушку до трамвая. Мысль, что
нашу квартиру пасут уголовники, давно не давала мне покоя. По
местным меркам здесь много чего можно взять.
Пусть я не восстановил свои умения рисовать, зато зрительная
память у меня была превосходная. Парни меняли одежду, расцветку
кепок, вещи, которые держали в руках, но я все равно безошибочно их
узнавал в любом обличье. Согласитесь, честным советским гражданам
такие способы маскировки не нужны. На самом деле я сам до конца не
верил, что это преступные элементы. Сочинил для себя целую
детективную историю, следил за незнакомцами и на всякий случай
усилил бдительность. Даже полено подходящее держал в шкафу
прихожей. Воевать своими силами я ни с кем не планировал, но в
качестве дополнительной подпорки двери полено годилось.