– Сигнал! – вскричала Анжелика, которая только что увидела, как в небо поднялась ракета и, погаснув, упала.
– Сигнал! – повторил Вильдавре. – Это для нас. – И, осознав важность момента, тотчас же позабыл о ссоре. – Садимся в шлюпку. Идемте, Анжелика. Пажи, вы готовы? Придерживайте плащ вот так. Ну вот… А что до тебя, Анн-Франсуа, то отодвинься подальше и не вздумай посягать на мое законное место, не то я сверну тебе шею.
Приосанившись, маркиз де Вильдавре взял Анжелику за руку и поднял ее так высоко, словно ему предстояло танцевать павану в королевском дворце под взглядами придворных. Так они пересекли верхнюю палубу и подошли к трапу.
Внизу на волнах качалась шлюпка. Памятуя о широких фижмах и накидке Анжелики, к борту корабля приладили деревянные сходни с поручнями из каната, чтобы ей было удобно спускаться.
Сначала в шлюпку отправили обоих пажей. Затем шевалье де Вовенар, извинившись за то, что опередил даму, подал Анжелике руку, чтобы помочь ей занять свое место. Корабль слегка качало, платье и накидка цеплялись за поручни, и Анжелика была рада, что может опереться на крепкую руку акадийского сеньора. Ее согревала мысль о том, что она окружена канадскими и акадийскими друзьями, которые не боятся на виду у всех выказывать ей свое уважение и приязнь.
Она предпочла стоять, так как пышный туалет стеснял ее движения; впрочем, шлюпка была широкой, а воды реки достаточно спокойными.
Она возблагодарила небо за то, что погода стояла тихая. Все было бы намного хуже, если бы сейчас шел сильный дождь или снег и если бы дул шквалистый ветер, поднимая большие волны. Под этим ясным небосводом все было спокойно, словно сама природа хотела еще более усилить совершенство момента прибытия Анжелики в Квебек и впечатление, которое она произведет на его жителей. Посмотрев вверх, она увидела стаю летящих диких гусей. Выделяясь на фоне неба, они летели клином, вытянув шею и пронзительно крича. В этих криках Анжелике послышался обращенный к ней зов или приветствие, и она решила, что гуси – это добрый знак.
Но тотчас же ей вспомнился приглушенный голос, который шептал:
«Я научилась ненавидеть море, потому что вы его любите, и перелетных птиц, потому что вы находите их красивыми…»
От этих безумных, полных ненависти слов, произнесенных когда-то Амбруазиной, этим демоном в женском обличье,