– Это все выдумки, – возразил Чудакулли. – Призванные поддержать интерес читателя. Кто станет тебя читать, если все, что ты можешь сообщить по возвращении из экспедиции, это что ты потерпел кораблекрушение и целых два года жрал всяких морских гадов? Нет, надо обязательно сдобрить рукопись рассказами о людях, которые ходят на одной большой ноге, о Стране Большой Сливы и прочим из серии бабушкиных сказок.
– Нет, вы только послушайте! – воскликнул профессор современного руносложения. До сих пор он молчал на своем конце стола, погруженный в изучение большого тома. – Здесь говорится, что жители острова Слякки всегда ходят голыми и что женщины у них несравненной красоты.
– Должно быть, кошмарное местечко, – чопорно поджал губы заведующий кафедрой беспредметных изысканий.
– Здесь есть несколько гравюр.
– Вряд ли кто из нас заинтересован в их изучении. – Чудакулли обвел взглядом присутствующих и, уже громче, повторил: – Я сказал, что никому из нас это не интересно. Декан! Вернись на свое место и подними уроненный тобой стул!
– ИксИксИксИкс упоминается в «Змеях Всех Времен и Нородов» Вренчера, – сообщил завкафедрой беспредметных изысканий. – Тут говорится, что на этом континенте очень мало ядовитых змей… О, здесь еще сноска. – Его палец скользнул по странице. – «Их практически уничтожили пауки». Как странно…
– Ого! – снова изумился профессор современного руносложения. – А вот я еще прочитал. «Абитатили острава Пердю также прибывают в первосбитном састоянии… – с трудом продираясь сквозь древний текст, продекламировал он. – Ани атличны добрым здравьем и статностью и ивляют сабой пример… самых стаячих дикарей».
– Дай-ка взглянуть, – нахмурился Чудакулли. Книгу по цепочке передали ему. – Тут пара букв затерлась. «Настаячих», то бишь «настоящих». По-моему, эти гравюры со Слякки дурно на тебя повлияли, руновед.
– А на гравюре с Пердю этот дикарь выглядит… очень даже стоячим.
– Руновед, это у него посох, – покачал головой Чудакулли. – Может, тебе казначеевых пилюль дать?
– А он довольно долго принимает ванну, вам не кажется? – через некоторое время нарушил молчание декан. – Я и сам люблю потереться мочалкой, но мы ведь здесь не шутки собрались шутить.
– Да уж, что-то он расплескался… – заметил главный философ.
– Пляж, волны плещут… – безмятежно улыбнулся казначей.