И ведь не докажешь, что Савву в тот момент мои «секреты» интересовали, как меня стоимость «БМВ» на черном рынке. У него тогда был строго определенный интерес. Закончить начатое дело. И у меня тоже – отправить Савву в тюрьму, чтобы он больше кишкорезом направо и налево не махал.
Но в рапорте я этого писать не стал. Написал какую-то ерунду про то, что все получилось как-то случайно, без моего злого умысла.
Н-да…
Покачавшись на стуле, я отнес рапорт замполиту, вернулся в кабинет, потосковал немного и опять пошел в дежурку за Саввой. Его надо бы опросить письменно, а то его чистосердечное признание – не документ, так, бумажка.
– Влетело? – поинтересовался Савва, мигом догадавшись по моему лицу о постигших меня маленьких неприятностях.
– Да, так… Разберусь. – Не хотелось откровенничать с Саввой. Он, в конце концов, тоже хорош. Обещал с девкой десять минут поболтать, а сам вон что устроил. Стревец.
Я быстро записал показания, дал расписаться и поднялся, чтобы отвести его назад в камеру.
– Андреич, погоди. Я понимаю, подставил тебя. Но ты мужик. Савва слово держит. Сочтемся.
Я махнул рукой.
– Брось ты…
– Да я не о деньгах.
– А я бы и не взял.
– Я знаю. Секретик один могу подарить. Пригодится.
Я посмотрел на Савву и снова опустился на стул. Савва – мужик знающий и просто так ветер гонять не станет.
– Что за секретик?
– Ты Захарова знаешь?
– Певца?
– Нет, не певца. Бандита.
– А, Витю? Авторитета?
– Для меня он не авторитет. Во кто он для меня. – Сав-ва сплюнул сквозь зубы на стену. – Для мудаков бритых он, может, и авторитет. А я с ним срок мотал, у него валютная статья была. В одном отряде чалились. Так он, гнида, за десять метров перед прапорами спину гнул. А сейчас – авторитет. Ха. Чмо он, а не авторитет. Я – вор, а он – чмо.
– Ну, а дальше?
– Тачка у него такая навороченная – черный «Мерс». Там в салоне, под рулем, тайник есть. Давишь на сигнал посильнее, тайничок и открывается. В нем ствол, ТТ-шник и граната. Тайник грамотно сделан, черта с два найдешь. Оружие постоянно там. Витек – ссыкливый по натуре.
Ну, насчет «ссыкливости» Захарова я сомневался. В милицейских, да и в бандитских тоже, кругах он слыл беспре-дельщиком, и его группировка считалась одной из самых жестоких в городе. А потому зуб на Захара имели многие.
– Откуда про пушку знаешь?