– Странный у нас какой-то разговор…
– Да? – с любопытством спросил доктор Терехов. – А почему?
– Вы меня лечить обязаны…
– А вот те хрен, подполковник, – сказал Терехов вежливо. – Не обязан я лечить симулянтов, а вот вышибать их отсюда к чертовой матери – как раз и есть моя прямая обязанность. Финансирование на нуле, больным жрать нечего, медикаментов не хватает на настоящих – а тут, изволите ли видеть, липовые шизофреники окопались, бесплатной медицины жаждут, лечение им подавай… – Он подался вперед и широко улыбнулся: – А вот кстати, я вас уже неделю не лечу. Ясно вам? С тех самых пор, как окончательно убедился, в чем тут дело. Не надо так недоверчиво ухмыляться, не надо… Я вам чистую правду говорю. Вот уже неделю вам колют исключительно глюкозку и прочие витаминчики – а через раз и вовсе дистиллированную водичку, потому что витамины больным нужнее, а вы и так не дистрофик… А что до вчерашнего представления… Я мнимого практиканта имею в виду. Которому я, стоя в двух шагах от вас, довольно громко объяснял, что после данного укола пациент, то есть вы, напрочь потеряет координацию, едва вставши с кушетки, начнет колыхаться и падать, так что его нужно заботливо подхватить, довести до коечки и поставить рядом побольше водички, поскольку пациента часа три будет мучить дикая жажда… Вы все слышали, конечно. И вели себя соответственно – шатались, падали, литра три воды выдули… А вкололи-то вам опять-таки девять кубиков чистейшей дистиллированной водички, честью клянусь! И не практикант это был вовсе, а санитар из женского отделения, с третьего этажа… А чтой-то вы рожицей изменимшись? Чтой-то вы поскучневши? Поунылевши? У меня вот тут вот вся эта история добросовестнейшим образом отражена, в вашей так называемой истории болезни… Вообще, Константин Степаныч, всю прошлую неделю за вами было крайне любопытно наблюдать. Я, извините за вульгарность, обсмеялся, чуть ли не уписался, глядя, как вы не можете себя найти. Ну, вы ж человек неглупый, понимали, что у всякого больного, и у вас в том числе, должна быть определенная модель поведения – но по причине скверной подготовки понятия не имели, какая. Вот и метались, вот и дергались. Присматривались к товарищам по несчастью, пытались собезьянничать у них то то, то это… И каждый раз терзались сомнениями: а вдруг подсмотрели не то,