Глеб/Зверь
Не понимаю, какого чёрта за девчонкой иду. Ночь последняя на свободе, а потом два года впрягаться, отдавая честь Родине! Только у Родины этой ни чести, ни обязанностей... зато мы, граждане, ей по гроб жизни должны!
Армия!
Хотя может, это лучше тюрьмы, но все одно – что воля, что неволя!
По сути, за Новика вступился. Ильюха последнее время забывался. Загуливал... Разборки затевал, а расхлёбывать мне приходилось. Друган – да. Братан – да! Если дело гореть будет – в огонь готов за Новика броситься, но не на пустом же месте проблемы собирать?! И так много накуролесили.
Тачана на место поставили. Коршун спокойно будет дела свои мутить. Гариссян на территорию тоже больше не лез... И это всё благодаря мне! На любые важные стрелки теперь мою банду вызывали.
Вызывали...
Пока резня нелепая не случилась.
Станиславыч, батя Ильи, ведь чётко сказал, залечь. Нет, нужно было Новику фуру с палёными телеками проверить. Проверил, чтоб его. Точку крышевал конкурент Ильюхиного бати. В итоге, едва ноги унесли, другие-то там так и остались валяться.
А потом разборки, шум... Поэтому теперь всё так хреново.
Нет, могли порешать по-другому, по-своему, но дело оказалось громким. В итоге мы встряли – либо тюрьма, либо армия!
А теперь Новик ещё спалился с другой. Настя с чего-то вдруг взбеленилась? Можно подумать реально святой наивностью жила и верила, что Ильюха только возле неё дышал и своего дружка расчехлял.
На том гаденько стало. В душе особенно. Не хотелось думать об этих отношениях. И вообще плевать на Настю. Плевать...
Тогда ЗАЧЕМ ШЁЛ ЗА НЕЙ?
Пёр бараном, словно на шею хомут накинула, и теперь я был к ней привязан. Шли, нет-нет, да и переругиваясь. А я никак не находил здравого оправдания, почему не отстану от этой стервозной девицы!
- Куда?.. – из дум вырвала пьяная фразочка какого-то торчка.
- Твою мать, - я устало запнулся. По другую сторону дороги, на тротуаре, где Стася шла, парни были. Трое. Пьяные. Борзые. Храбрые.
Вот как знал, что дуру нужно проводить. Не то чтобы вечно влипала и меня шибко волновали её проблемы, но она девчонка Ильюхи. Если с ней что-то случится, Новик потом весь город разнесет. Тогда армией уже не отделается – срок реальный схлопочет. И тут уж, имею я против Насти что-то или нет, не имело никакого веса. Мои претензии оставались сугубо моими. И если я мечтал её раздавить – это была лишь моя цель. Дело касалось меня и её, такой нежной, милой... и ненавистно лицемерной.