— Ну да, говорил. Но ты тогда говорил
странно. Почти бредил. Мог перепутать. Да и зачем второй там
оставлять? Раз уж пошла, надо всё забирать.
— Да, разумно, — признал Грешник. —
Смой, пожалуйста, кровь. Посмотри хорошенечко, как выглядит
рана.
Место действительно неудобное. Пуля
будто из уха вывалилась, упав на плечо не посредине, а в том месте,
где оно примыкает к шее. Даже косоглазый ничего не рассмотрит,
требуется помощь со стороны.
— Да, рана странная, —
задумчиво-отстранённо протянула Рыська. — Тебя когда ранили?
— Вчера вечером.
— А она выглядит так, будто это
случилось месяц назад.
— Реально месяц? — изумился
Грешник
— Ну, извини... может и не месяц, но
недели две точно прошло. Она совсем закрылась, заросла. Крови
свежей нет, зарубцевалась.
Грешник осторожно наклонился, так же
неспешно покрутил корпусом. Неприятных ощущений в утробе при этом
не возникло. Может он и не на пике физической формы, но
внутренности в порядке.
Восстановились всего лишь за один
день после, скорее всего, смертельного ранения? Получается —
так.
Да уж, занятная здесь медицина...
— Даже не знаю, как благодарить, —
сказал Грешник. — Без тебя я бы не выкарабкался.
— Не за что. Я должна была это
сделать.
— Ты ничего у меня не занимала, чтобы
задолжать. А… понял. Ты, наверное, это к тому сказала, что я вас из
загона выпустил. Да?
— Из какого загона?
— В котором вас держали.
— Никто нас нигде не держал. Забыл,
да? Нас привезли на ту стройку, о которой ты говорил. Поэтому я её
запомнила. Мы тогда первый раз встретились. Ты там начал всех
расстреливать из лука, а потом нас освободил. И мы оттуда
уехали.
— Так это были вы?! — дошло, наконец,
до Грешника. — Я тогда никого не разглядывал, всё очень быстро
случилось.
— Ну да, мы, — подтвердила Рыська. —
И ещё несколько человек с нами было. Ты что, правда нас не
помнишь?
— А я-то всё голову ломал, как же вы
так быстро в лесу оказались? Ведь если из загона ушли, как смогли
меня опередить? Непонятно. Так вот, оказывается, в чём дело...
— Про загон я только от других
слышала, сама там не бывала, — кивнула Рыська. — Тебя хорошо
запомнила.
— А я тебя нет. Говорю же, я вас
тогда особо не разглядывал, мне не до этого было. Вы куда так
быстро умчались? Почему меня не подождали?
— Я не знаю. Это всё Шкаф, это он за
руль тогда сел. Оттолкнул того парня, которого ты послал в кабину.
Сам сел и сразу поехал. И представляешь, мы в тот же канал
свалились. Там поворот неудобный, нельзя быстро ехать. Вылезли
мокрые, вараны побоялись на такую толпу лезть, только шипели. Никто
ничего не понимает, все перепуганные и злые. Некоторые почти сразу
ушли по дороге, а мы остались. Сначала пытались вещи из машины
достать. Там рюкзаки оставались и наши, и этих. Но в том месте
глубоко, и вода после падения машины мутная, ничего не получилось.
Потом обсуждали, что дальше делать, и тут мимо ты проезжаешь и
почти туда же падаешь. Мы отогнали варанов, унесли тебя в лес,
потом сидели тут с тобой. Я им сразу сказала, что нельзя тебя
бросать, один ты не выживешь, тебе помощь нужна. Некрасиво так
поступать. Ведь если бы не ты, мы бы уже... Ну, ты сам понимаешь.
Отсюда чуть-чуть видно тот поворот, с которого в канал падают. Вон,
если между тех кустов посмотреть. А с той стороны кусочек города
видно. Несколько раз мимо проезжали машины, но к нам никто не
полез. Странно как-то. Ну, ты же сам понимаешь, что сидеть на одном
месте здесь нельзя. Они иногда могли видеть наши телефоны, но не
пришли.