Грешник, не удержавшись, сказал:
— Я готов отдать тебе книгу с навыком
на дубины, если расскажешь, что ты набил в этот заплечный
чемодан.
— Обойдусь, у меня есть этот навык, —
невозмутимо ответил Бактр.
Интересные дела. Навык у него,
оказывается, есть, а вот дубины нет. Разве что под одеждой её
припрятал, но это вряд ли.
Хотя мало ли, ведь сама одежда такая,
что под ней можно пару пулемётов скрыть. И как он тепловой удар до
сих пор не заработал? Жара и влажность даже в самом легкомысленном
тряпье житья не дают, а этот укутался, как бедуин, которого
прямиком из родной пустыни забросили за Полярный круг. Обмотки на
руках ещё можно простить, ведь у Грешника похожие, для защиты от
тварей и ударов тетивы при выстрелах. Но грубое подобие бурнуса
поверх рубахи с длинными рукавами и явно нелёгких штанов — явно
лишнее. И этим не ограничивалось, он ещё кожаную куртку на себя
накинул.
Как-то чересчур, да и выглядит такое
сочетание нелепо.
Впрочем, — это не его дело. Бактр не
маленький ребёнок, сам знает, что ему носить.
Река в очередной раз развернулась,
сужаясь. Тропа прижалась к берегу, слева надвинулась почти
вертикальная скала, пытавшаяся сомкнуться с такой же, вздымавшейся
по другую сторону от русла. Когда-то вода прорезала себе путь в
камне, но расширить его не успела. В одном месте пришлось
пробираться боком по краешку невысокого обрыва. Падать
нежелательно, под ним хоть и невысоко, но из воды проглядывают
камни, можно до переломов приложиться.
Через несколько шагов скала резко
сошла на нет, деревья и кусты расступились, показалось открытое
пространство, на котором располагался лагерь. Похож на тот, в
котором обосновались Бактр и Заха, только хижины не хватает. Зато
здесь навес больше размерами и сложнее устроен, прикрывает не
только сверху, а и с двух сторон.
За столом под ним сидели три парня и
девушка. Перед ними стояли пластиковые миски, в которых они
увлечённо ковырялись ложками из того же материала.
В отличие от Бактра, эти люди не
очень-то следили за безопасностью. На появление чужаков
отреагировали лишь когда те вышли из зарослей. Обернулись недружно,
уставились настороженно, но без хватания за оружие или попыток
бегства.
А Грешник, разглядев лица,
непроизвольно сжал древко гуаня покрепче, приблизился к навесу,
недобро улыбнулся и многообещающим голосом заявил: