За спиной короля тихо, без привычных шуток и смешков, выстроились «волчата». У каждого было свое, ставшее привычным за годы бесконечных войн место. Одуэн Гартаж прикрывал спину Александра, рядом с ним плечом к плечу шел Никола Герар, затем кузены Крэсси, Ювер и Эжен с Ландеем, а вот места Луи и Рито заняли двое перебежчиков. Ветеран, тот не подведет, но за молодого Сандер немного беспокоился, хотя тот сам все решил, протянув руку слабейшему. Может, судьба его помилует… За «волчатами» шли их отряды, к несчастью, слишком малочисленные, и, наконец, дарнийцы. На случай, если Рогге все же ударит в спину.
Сандер оглянулся и заметил, как блеснул шлем Штефана Игельберга. Хороший, добротный шлем, украшенный подвитыми перьями авеструса. А Рито в облегченном доспехе… Ну да ведь это черепаху защищает панцирь, а мангуста – ловкость и быстрота… Наверное, нужно было что-то сказать, но что?
Король еще раз улыбнулся:
– Друзья. Если мы выживем, то будем счастливы. Придут лучшие времена! Я рад, что у меня есть вы, постарайтесь остаться в живых, если сможете. Даже если меня не будет. Смерть короля – еще не смерть королевства. Моим преемником станет сын Жоффруа и Изо. За ним идут Артур и Жан Бэрроты, Сезар Мальвани, Рафаэль Кэрна и, если будет совсем плохо, граф Лидда. Вот и все. Такова моя воля. На арцийском троне не должно быть бастарда. Даже Филиппа Рунского или Шарля Тагрэ. А сейчас – забудем о смерти! Мы обречены на победу! И мы победим! Вперед!
Сандер рывком опустил забрало и тронул поводья, Садан взял с места легкой, грациозной рысью. За королем вниз по склону двинулись и другие. Шли тихо – предатели не должны раньше времени узнать, что их замысел раскрыт. Не звучали боевые трубы, не кричали всадники, только слабый ветерок колыхал плюмажи и вздымаемые оруженосцами консигны. Обогнули холм благополучно. Впереди лежала широкая, пологая ложбина, на другой стороне которой развевалось знамя Тартю, алое знамя с золотыми нарциссами, знамя, о котором Арция почти забыла. Дольше скрываться не имело смысла. Наоборот! Александр поднял руку, грянули фанфары, кони с легкой рыси перешли в тяжелый, всесокрушающий галоп.
Сверкающий клин вылетел на залитый солнцем склон. Вспыхнула серебром королевская орифламма, и, словно отражая ее, загорелись три звезды Крэсси, сжала когти орлиная лапа Гартажей, поднял тяжелую морду обычно сонный бык Трюэлей, вскинул крылья альбатрос Гераров. Несколько десятков рыцарей, словно синим атэвским клинком, вспороли покрывавший ложбину шевелящийся красный ковер. Захваченная врасплох армия Пьера Тартю дрогнула и подалась назад.