И если бы он понял, что не сможет справиться, что призванное
божество не по зубам, у него оставалось четвёртое слово:
ИЗГНАНИЕ
Именно подобная концепция, отменяющая ритуал и выталкивающая
существо туда, откуда оно пришло, служила главным средством
спасения. Вспомогательные меры – уничтожение зала и схлопывание его
в отдельное измерение, чтобы призванная злопамятная сущность не
могла найти пути назад, а также сокрытие ауры и искажение узора
души, являлись лишь дополнительными предосторожностями.
Посреди зала заклубился чёрный туман, который пронзили разряды
ярко-красных молний. Мелодия достигла крещендо, а слово
«Призыв» развеялось в воздухе струйками
золотистого дыма.
А когда туман схлынул, когда ярко засияли нестерпимым светом
слова «Принуждение» и
«Понимание», взгляду Эгора предстала гуманоидная
фигура, раскинувшая руки и ноги, словно распятая на невидимой
дыбе.
И к полному разочарованию Высшего Мага, выглядела она слишком…
слишком... слишком обыкновенной.
Человек дёрнулся в незримых путах и начал вертеть головой по
сторонам. Его глаза широко распахнулись, а рот приоткрылся.
Эгор наклонил голову и внимательно осмотрел пришельца. Он не
торопился, ведь время сейчас не играло особой роли.
Если бы Эгор не знал подробностей ритуала, он бы решил, что
перед ним обычный ничем не примечательный человек. Выше среднего
рост, среднее телосложение с уклоном в худобу. Правильные черты, но
при этом лицо, которое вряд ли вспомнишь, увидав в толпе. Светлая
кожа, покрытая россыпью веснушек. Волосы светло-рыжие, как у
уроженца Гат-Анамата, но глаза серо-голубые.
Одет пришелец был в свободную тёмно-красную трикотажную рубаху,
синие потёртые штаны с широким ремнём и необычные тканевые туфли с
ярким узором и упругой резиновой подошвой. Тоже совершенно ничего
особенного.
Маг устало потёр переносицу, пытаясь подавить непроизвольно
возникшее разочарование. Кому как не ему знать, что нельзя судить
кристалл по внешнему виду, а ценность трактата определять,
основываясь на материале обложки?
- Кто ты такой? – спросил он, и наполненные
силой слова гулко отозвались в ушах.
Человек словно вышел из ступора, словно только сейчас заметив,
что находится здесь не один. Он открыл рот чтобы ответить, причём,
судя по изумлённо распахнутым глазам, отвечать не собирался: