Регине
этого было вполне достаточно, она словно горячими клещами вцепилась
в это вспоминание. Боль в висках и дыхание моё на секунду сбилось.
И вот уже испорченный временем дневник на полу словно живой листает
страницы сияя оранжевым тёплым светом. Десять секунд, двадцать…
тетрадка медленно взмывает над полом, а потом вздрогнув
раскрывается и падает на пол обложкой вверх.
Так как
запястья нашего мага были окутаны дымкой поэтому дневник с пола
поднял я.
- Это
должно быть самое яркое её воспоминание. По крайней мере будем на
это надеяться, - заявила теург, осторожно распуская нити на
запястьях.
Подушечками пальцев я ощущал жар, исходящий от
плотных листов. Текст, написанный красивым мелким почерком,
отчётливо выступал на бумаге.
«7
мая. Сегодня я от скуки рылась в библиотеки и нашла внутри
потрёпанного Псалтыря ветхое письмо. Даже страшно представить
сколько ему лет. По-моему, оно написано ещё на
пергаменте.
«Дорогая Марта. Я опять в постели и ночью у меня
был жар. И когда только всё это закончится. Папа вчера ругался с
доктором, но тот утверждает, что никакого заражения у меня быть не
может. Царапина была маленькая и совсем не опасная.
Ага,
маленькая! А почему тогда я уже третий месяц не могу выйти наружу,
солнечный свет раздражает меня, а головные боли не дают спокойно
спать?
Фридрих часто заглядывает ко мне и сидит возле
кровати с виноватым видом. Но брат не всегда молчит. Например,
сегодня он рассказал мне, что ранивший моё запястье браслет из
удивительно сине-белой кости наш чудаковатый прадед Хуго сделал
собственными руками из останков кого-то животного найденных под той
гранитной глыбой в саду. Впрочем, сейчас это уже не важно. Папа
уничтожил мерзкое украшение бросив его в печь».
О чём
пишет эта девочка? Неужели странный недуг поразивший мою семью
появился именно тогда?
Когда мои
слова замерли под сводами зала, Регина устало присела на одну из
ступеней лестницы и негромко, но так что нам всем было отчётливо
слышно произнесла:
- Даже
страшно представить сколько поражённых проклятием Фланниганы могли
породить на свет.
- Так я
чего-то не понял, - соскочил на ноги сержант, подходя ко мне (рука
служаки нервно сжимала приклад мушкетона). – Лис,
объясни.
- Всё просто, Фредерик.
Дом построен на месте захоронения валгов, - сделал вывод я,
захлопывая старый дневник.