– Две склянки, сэр, – сказал Гримс, входя в каюту с зажженной лампой. – Две склянки, сэр. Небольшой туман, и мистер Проуз говорит, он хотел бы лечь на другой галс.
Гримс был худосочный юноша, заявивший, что был капитанским слугой на пакетботе Вест-Индской компании.
– Дайте мне бушлат, – сказал Хорнблауэр. В одном бушлате поверх ночной рубашки на палубе было зябко. Хорнблауэр нашел в кармане Мариины перчатки и с благодарностью их натянул.
– Двенадцать саженей, сэр, – доложил Проуз, когда «Отчаянный» лег на другой галс и на фор-руслене бросили лот.
– Очень хорошо.
Есть время одеться и позавтракать. Есть время – разнообразные соблазны обступили Хорнблауэра. Он хотел чашку кофе. Он хотел две или три чашки кофе, крепкого и очень горячего. А кофе у него только два фунта. По семнадцать шиллингов за фунт он больше себе позволить не мог. Чудом свалившиеся на него сорок пять фунтов – он выиграл их в вист как раз перед тем, как появилось обращение короля к парламенту, – растаяли в мгновение ока. Надо было справить походную одежду, выкупить из ломбарда шпагу, приобрести обстановку в каюту и оставить семнадцать фунтов Марии, чтобы она могла протянуть, пока не получит его жалованье. Так что на «капитанские припасы» осталось немного. Он не купил ни барашка, ни поросенка. Ни одного цыпленка. Миссис Мейсон сторговала ему шесть дюжин яиц – они, упакованные в стружки, лежали в ведре, принайтовленном к палубе в штурманской рубке, – и шесть фунтов круто посоленного масла. Сахарная голова, несколько горшочков с вареньем – на этом деньги кончились. У Хорнблауэра не было ни ветчины, ни заготовленного впрок мяса. Вчера он поужинал сардинами – то, что они были куплены на деньги секретной службы, придавало им некоторую пикантность, но вообще ничего хорошего в сардинах нет. А кроме того, моряки издревле питают предубеждение к рыбе – существам одной с ними стихии. Они злятся, когда бесконечная череда соленой свинины и соленой говядины нарушается рыбой. Отчасти это может объясняться тем, что после рыбы остается запах, долго не выветривающийся с небрежно сполоснутой морской водой посуды. Тут, проснувшись, заблеял один из ягнят, привязанных в установленной на шкафуте шлюпке. Когда «Отчаянный» готовился к плаванию, кают-компания сбросилась на покупку четырех ягнят. В один из этих дней офицеры будут есть жареное мясо, и Хорнблауэр собирался напроситься к ним на обед. Мысль эта напомнила ему, что он голоден, – но голод не шел ни в какое сравнение с тем, как хотелось кофе.