— И я даже не знаю, что у меня за сила. Это ведь может быть что
угодно!!! — в отчаянии Виолетта повысила голос.
— Да, так и есть, — сказала ведьма. — Что угодно.
Совершенно.
По ее губам скользнула загадочная улыбка.
— Но как узнать? — Виолетта в отчаянии сжала кулаки. — Я не
понимаю... что делать! Двери во все школы стихийной магии закрыты
для меня навсегда!
Прозвучало весьма патетично.
— Что есть нормальность — это большой вопрос, — философски
заметила ведьма. — Но час уже поздний. Выпей горячего чая и поверь:
завтра все окажется не таким страшным.
Рядом с ней оказалась чашка невесомого фарфора с тонким синим
рисунком, над которой вился белый парок. Блеснула и захрустела
золотая бумага, когда хозяйка отеля пододвинула к Виолетте плитку
шоколада.
Виолетта даже не нашла в себе сил, чтобы удивиться. Она отломила
кусочек и запила его чаем, словно это было лекарство. И
действительно, когда во рту разлилась горечь от темного шоколада,
Виолетта почувствовала себя лучше.
Ведьма протянула ей ключ.
— Лимонная комната, — пояснила она. — Вверх по лестнице, а потом
направо.
Виолетта с трудом поднялась, пробормотав несколько невнятные
слова благодарности. Глаза начали слипаться. Когда она отыскала
комнату, то не стала даже зажигать свет, просто разделась и
повалилась на кровать, зарывшись в ворох одеял.
Уже находясь на границе между сном и явью, она подумала, что так
и не узнала имени своей понимающей слушательницы. И не спросила о
стоимости комнаты.
***
За окном бушевала настоящая буря. Изредка синие молнии разрезали
небо, озаряя темные безлюдные улицы. Именно такая вспышка и
выхватила фигуру. Мужчина в черном плаще с капюшоном просто стоял и
скользил взглядом по погасшим окнам. Его не беспокоили струи воды,
обрушивающиеся сверху со зловещим шипением. Наоборот, он поднял
голову и подставил лицо под капли.
«Бум-бум-бум», — такой раздался звук. Лицо мага было очень
белым, на месте глаз — темные провалы, на губах играла застывшая
равнодушная улыбка.
Маска.
От резкого порыва ветра хлопнула ставня. Мужчина отмер.
Неторопливо, словно нехотя, он сделал шаг и исчез за пеленой дождя
на долю мгновения раньше, чем какая-то ведьма в ночной сорочке
высунулась и захлопнула окно.
Когда утром Виолетта открыла глаза, она почувствовала, что стыд
и боль вчерашнего остались при ней. Как и следовало ожидать. Для
исцеления раненого самолюбия и душевных терзаний, которые следуют
за крушением жизненных планов, требуется время.