Однако как бы не были прекрасны виды,
открывавшиеся передо мной, я позабыл о них и сконцентрировался на
другом чуде природы, - на девушке, которая волновала меня с самого
первого взгляда. Она ещё что-то щебетала про радугу, но я слушал её
вполуха, и смотрел на Олесю, на её шею, розовые щёки, яркие губы и
жемчужные зубки.
Волосы вились по лицу моей спутницы,
огибая ушки, как вода обтекает гладкий и красивый камень, выделяя
этот камень из общего фона. Глаза девушки светились счастьем,
притягивали мой взгляд, хотя и розовые полные губы тоже манили и
завораживали меня.
Я разрывался между ними, моя спутница
что-то почувствовала и повернула свою голову на тонкой и нежной шее
ко мне. Наши глаза оказались так близко, как никогда раньше. Олеся
моргнула, её глаза опустились, она тоже невольно посмотрела на мои
губы. А потом она только и успела тихо, на выдохе прошептать моё
имя, прежде чем наши губы сомкнулись в сладком поцелуе. От этого у
меня закружилась голова, глаза закрылись, моё сердце учащённо
билось в груди…
Она вдруг упёрлась своими кулачками в
мою грудь, кажется, я пытался заключить её в свои объятия. Затем
она со стоном оторвала свои губы от моих губ и тихо сказала:
— Это было…
- Прости! – выдохнул я, пытаясь
оправдаться. - Я не хотел, оно как-то само получилось…
- Нет-нет! Это было прекрасно! –
сказала она, обхватив моё лицо своими нежными ладошками.
И я снова потянулся к её губам. Она
ответила на мой поцелуй, но уже более сдержанно и коротко. А затем,
к моему большому сожалению, мягко отстранилась и встала. Её взгляд
был очень серьёзным и грустным, когда она сказала:
- Нам пора возвращаться!
Вот так! «Кина не будет,
электричество кончилось!» Я немного расстроился, хотелось
продолжения, но девушка решила иначе, а я не стал настаивать,
понимая, что Олесе требуется время для того, чтобы принять мои
ухаживания.
Девушка благодарно улыбнулась и,
опять взяв меня за руку, повела обратно в посёлок. Мы шли той же
дорогой вдоль реки, через небольшую рощицу, шли медленно и молча. Я
пытался переварить то, что произошло между нами и пытался
предугадать каковы теперь будут наши отношения.
Украдкой я следил за Олесей. Моя
спутница шла, опустив голову, и теперь не интересовалась красотой
природы, пением птиц. Её ушки горели, а щёки румянились. Она больше
не смотрела на меня, её вторая рука неспешно перебирала кончик
длинной косы, который Олеся перебросила себе через плечо.