А Всеволод добавил:
- Ну, чего встали?! Эй, вы трое!
Хватайте тут, несите туда!
И работа закипела с новой силой.
В обед я проведал земляка и
пожаловался ему на новых поселенцев:
- Вася! Я понял, что лишь немногие
беженцы способны оценить то, что я для них уже сделал, и никто из
них даже близко не понимает весь размах нашего замысла. Большинство
же, в силу своей ограниченности или зацикленности на своих
проблемах, попросту не могли додуматься до того же, до чего
додумался тот же Светозар.
- Угу.
- Тот понимает, что ничего не берётся
из ниоткуда, мне за всё приходится платить! – мой земляк молчал,
что позволяло мне высказать всё, что накипело: - Возможно, они
думают, что я всё делаю по велению воеводы?! Если мы захотим
добиться каких-то успехов с этими людьми, то нам следует
позаботиться о том, чтобы у нас с ними были, если не общие
нравственные ценности, то хотя бы похожие моральные принципы.
- Угу, – мой товарищ терпеливо
слушал, не пытаясь умничать, как это часто с ним случалось. Видимо,
чувствовал, что меня лучше не перебивать.
- Кроме того, если мы хотим добиться
их самостоятельности, следует убедиться в наличии у них мотивации,
большого кругозора и вообще повысить их образовательный уровень.
Первый шаг к этому я уже сделал: заключил контракт с гильдией
книжников и переписчиков.
- …
- Следующим шагом должна стать
материальная база для открытия настоящей начальной школы, затем
средней школы и, наконец, когда наша Игва станет городом, мы будем
просто обязаны организовать подобие профтехучилища.
- Игорь! Обо всём этом мы говорили с
тобой ещё зимой! – не выдержал Василий. - Недостаточно построить
технологичное производство, следует обеспечить его
квалифицированными кадрами, чтобы те могли справляться с
трудностями самостоятельно. Тебе лучше вернуться к работе, пока
Марфа не просекла, что ты тут меня третируешь!
- Да, кто тебя третирует?! –
возмутился я.
- Ну, так не ной! Думаешь мне легко?
– огрызнулся он и тут же начал кривляться, изображая наших
работников: – Мастер Василий, куда мне положить эту штуковину? Ой,
она сломалась, я не могу её починить! Я не виноват, она сама
сломалась, а Павел не предупредил меня, что этого делать нельзя! Я
случайно перепутал сосновые доски с дубовыми, я же не плотник!
Он замолчал и зло уставился на
меня.