Эта ситуация
начинала по-настоящему пугать.
- Ребёнка можете
взять с собой, если проблема в этом. Или я посижу с ним. Как хотите. Насчет
него указаний не было, - ответила девица, пропуская мимо ушей буквально всё,
что я сказала.
- Вы меня вообще
слышите?! - не вытерпела я. – Я никуда не пойду.
Ирен картинно
вздохнула и закатила глаза. Я ожидала, что она сейчас развернется и уйдёт, но
вместо этого она как-то странно посмотрела на меня и принялась считать.
- Раз, два, три,
четыре... - на счет «пять» она щёлкнула пальцами. - А теперь взяла ребёнка и
пошла за мной.
В голове поселилась
странная легкость. Я качнулась, делая неуверенный шаг.
Словно во сне
подошла к Алечке, взяла её на руки, прижимая к себе, и, не замечая ничего
вокруг, пошла следом за брюнеткой.
Ирен развернулась
на каблуках и, покачивая бёдрами, повела меня к соседнему дому. Забор ещё не
успели починить, а потому проход был свободным. Затуманенный разум не слишком
хорошо воспринимал детали. Я видела несколько высоких мужчин в строгих костюмах,
краем глаза заметила чёрное пятно на стене – словно след копоти.
Заметила и тут же
выкинула из головы. Главное – следовать за Ирен. Я не понимала, зачем, но
чувствовала, что это единственное, что сейчас для меня действительно важно.
- Обувь сними, -
менторским тоном приказала брюнетка, стоило только пересечь порог. - Андрей
Андреевич не выносит грязь в доме.
Сказано было это
так, словно сейчас грязь в доме – это я и моя дочь. Где-то внутри поднялась
волна протеста... и мгновенно разбилась о крутящуюся волчком в сознании мысль:
«Нужно следовать за Ирен».
Женщина шла наверх
по роскошной деревянной лестнице с резной балюстрадой, я с дочкой – следом.
Второй этаж, третий, коридор, в конце которого Ирен наконец-то остановилась:
- Жди здесь, я
доложу, - и она упорхнула в ничем не примечательную дверь, я только и успела
услышать, - Андрей Андреевич, я привела вашу...
Она вновь появилась
меньше минуты спустя.
- Давай сюда
мелкую, я подержу, пока вы разговариваете.
Когда я передавала
дочку из рук в руки, у меня не возникло ни малейших сомнений, ни малейшего
подозрения, что что-то не так. И даже когда Алечка заплакала, поднявшееся
беспокойство растаяло так же бесследно, как и испытанные чуть ранее протест и
досада.
- Иди уже, -
женщина морщилась от крика дочери и держала её чуть ли не на вытянутых руках.